тридцать тысяч

помнишь была такая же зима
гуляли пили руки грели
ты вот смеялся и вел себя вроде хорошо
только изредка отпускал скарбрезные комментарии
чтобы я поняла что так просто все не обойдется
как то вдруг дошли до твоего дома
остались трахались пели *понимаешь*
били посуду друг друга и вообще
весело и непринужденно
проводили время.
чего то мы стали редко видется а?
ну какая разница потом я нашла
какой то журнал а в нем твоя фотография
кучерявый двадцатилетний еврей-алкоголик
к ней преписан нелепый текст
вроде некролога или противных стихов
позвонила узнала все ли в порядке
и почти поняла что происходит
на той фотке ты смотришь прямо в глаза
из них почти течет кровь
как будто тебя бросила девушка,
умерла мать или ты
потерял смысл. то есть смысл всего.
и на меня ты никогда так не смотрел
то есть это - читай откровение - в первый раз
я просто поверить не могу что это в тебе есть
что то такое о чем стоит писать
пусть даже за этим стоит
боль, время, фотограф.