Времена года

ЯНВАРЬ

Устав за целый год от скуки,
На трон уселся грозный царь -
В свои неласковые руки
Бразды правленья взял Январь.

И пусть его рисуют юным
Без бороды и без усов,
А мне он видится угрюмым,
С душой, закрытой на засов.

Но во дворце его холодном,
На вид безжизненном, бесплодном
Родился, крепнет и растет
Его праправнук - Новый Год.

Как снег ростки озимых греет,
Так старость молодость лелеет,-
Растит себе суровый дед
Отраду глаз на склоне лет.

Так сучья голые зимой
Объяты мертвою дремотой,
Но корни, скрытые землей,
Творят незримую работу.

Так обнажает милю дна
Пред тем, как броситься на берег,
Цунами грозная волна,
Так атеизм приводит к вере.

Так смерть предшествует рожденью,
А увядание - цветенью.
И начинает дед - Январь
И новый год, и календарь.


ФЕВРАЛЬ

Вращает вихри снеговые,
Белесой мглой закрывши даль,
Февраль - дороженьки кривые,
Фельдмаршал снежных бурь - Февраль.

Неугомонный непоседа
Всегда в делах и в суете,
Следит, чтоб не осталось следа
На ровной белой чистоте.

Он снег как злато запасает,
Как будто век ему царить.
Все щели снегом забивает -
Впрок пригодится, может быть.

Но тщетно все! Не тут-то было!
Уж призываемый весной
Славянский древний бог Ярило
Все выше всходит над землей.

Вот так и человек порою
Впрок запасает барахла,
Хоромы царские построит,
Ан глядь, - костлявая пришла.

Он возопит: "Позволь отсрочку!
Я только-только начал жить!"
Она  в ответ: "Пойдем и точка!
Умнее нужно было быть.

Не то копил ты, человече,
Не ту кубышку набивал.
Когда б заботился о вечном,
Его б с собою ты забрал!"


МАРТ

У марта очи голубые
Небес рассветной глубины,
У марта волосы златые,
Как на закате ствол сосны.

Он молод, весел и изменчив,
Одним лишь днем всегда живет.
То грозен видом, то застенчив.
Короче, черт его поймет.

То вдруг поддаст мороз за тридцать,
Аж воздух льдинками искрится,
А в небе дьявольский парад -
Три солнца выстроились в ряд.

Потом метелью вдруг завоет,
А завтра оттепель устроит,
И все, что за ночь накопил,
К полудню взял и растопил.

Март шаловлив, и оттого-то
Напоминает барчука,
Повесу, ветреного мота,
Азартнейшего  игрока.

Вся жизнь его - игра в удачу.
Везет сегодня? Хорошо.
А проиграет, не заплачет -
Легко пришло, легко ушло.

Он все плоды сейчас срывает,
Назавтра он не оставляет,
Легко и радостно живет,
И так же весело умрет.

Так посмеялся на прощанье
Еврей, что был весьма богат,
Когда в торжественном молчанье
Вскрыл завещанье адвокат.

Гласил листок, что был в конверте:
"Я, в здравом будучи уме,
Успел потратить все до смерти.
Привет друзьям, поклон родне!"


АПРЕЛЬ

Все голубее свод небес,
Все веселей сосновый лес,
Все чаще южные ветра,
И все слабей мороз с утра.
И новость ворон огласил:
"В свои права Апрель вступил!"

Он смело к делу приступил,
Он снег достойно осадил.
В обиде снег слезу пустил,
Сплотился из последних сил,
Но от натуги потемнел,
И в результате в лужу сел.

Свой подмочив авторитет,
Стал день за днем сходить на нет.
И дождь ему сказал весенний:
"Вот результат сопротивленья
Тому, к чему ведет судьба.
Лишь силы отняла борьба.

Я тоже снегом был когда-то,
Но срок пришел, растаял я,
Наполнил реки и моря,
На землю влагой благодатной
Потом с небес спустился я.
Потом я стал травой зеленой
И древом, к солнцу устремленным.

Я воплощался сотни раз,
Исполнив божеский приказ.
Доверься мне. Я знаю это.
Пойдем со мной, вольемся  в лето,
Во мне без страха растворись,
Познаешь глубину и высь.

А срок придет, и мы с тобою
Пушистым снегом над землею
Очередную зиму встретим,
Нисколько не грустя над этим!"
И снег дождю вдруг покорился,
В ручей весенний превратился.


МАЙ

Май не приходит, - прилетает
На крыльях первых птичьих стай...
Озерный лед лениво тает,
Его подстегивает Май:

"Освобождай для птиц озёра,
Чтоб было где передохнуть,
Дай глубины им и простора,
Они прошли нелегкий путь!"

Я часто в неком восхищенье
Смотрю на птичий караван.
Откуда знает направленье,
Где карту взял их капитан?

Я сам зимою на охоте
Не раз встречал отставших птиц
На родниковистом болоте,
На водоемах возле ТЭЦ.

Куда лететь они не знали
И тихо смерти ожидали.
Я их страданья уменьшал, -
Смахнув слезу, курок спускал.

Но сбившись в тысячную стаю
Казарок, уток, лебедей,
Они вдруг разум обретают,
Сравнимый с разумом людей.

Известно стало направленье,
И высота, и весь маршрут.
И птицы курс легко берут,
Сплотив себя в одном стремленье.

Так почему же птичья стая
Совместный ум приобретает,
И почему толпа людская
Остатки разума теряет?


ИЮНЬ

Июнь - такое время года,
Когда неистово цветет
И зеленеет вся природа
Сибирских западных болот.

Какие краски! Сколько цвета!
Ведь всё спешит успеть до лета
Отцвесть скорей и плод зачать,
Чтоб так же срочно созревать.

О, вересковые просторы!
О, моховая благодать!
Неповторимы их узоры,
И аромат не передать.

А по озёрам гусь гнездится
И утка в плавнях суетится,
И птичья мелочь по лесам -
Поди, узнай по голосам.

Все корм потомству добывают
И всем всегда еды хватает.
Никто соседу не вредит
И в рот соседу не глядит.

Весь день снуют туда-сюда
Вокруг горластого гнезда,
Таскают тонны комаров,
Личинок, гусениц, жуков.

Вот эгоисты высшей пробы:
Об общей пользе не болтая,
Пекутся о своей утробе,
Но польза лесу в том большая.

Вот так бы нам - кричать поменьше
Про "наших планов громадье",
Растить детей, лелеять женщин,
А "польза общая" - вранье!


ИЮЛЬ

Брусника с клюквой отцвели,
Во мху морошка поспевает,
Кедровых шишек кулаки
Смолистым соком набухают.
Сплошь голубичные кусты
Картечью сизою покрылись...
Июль занял свои посты,
И реки в русла возвратились.

О завтрашнем не мысля дне,
Не строя планов понапрасну,
Грибочки выросли на пне.
Неделю живы? И прекрасно!
Пускай грибочки не съедобны,
Пусть ни на что они не годны,
Тем лучше - дольше проживут,
Хоть их и называют "трут".

Вот кедру туго. Он полезный.
Ведь у него орех целебный.
И как  его, беднягу, бьют!
Небось жалеет, что не "трут".
Быть для людей полезным плохо.
Взять белку. Этакая кроха.
А сколько в год их убивают,
Для шапок шкурки добывают?!

У Чжуан-Цзы рассказик есть
Про бесполезный старый Дуб.
Его не тронул лесоруб,
Не оказал и плотник честь
Ему вниманием своим.
Не обхватить десятерым
Корявый узловатый ствол.
Он даже на дрова не шёл.

Мудрец  жить с пользой не желает.
Траве расти не помогает,
Весною снег не растопляет.
Сидит  и молча наблюдает.
Глядит, как листья зеленеют,
Как ягоды на солнце зреют,
И слышит музыку Вселенной
Душой бессмертной и нетленной.


АВГУСТ

Ах, август, август, ты как тень
Крыла осеннего, седого.
Еще пусть долог светлый день,
Листа не видно золотого,
Но как художник на холсте
Ты тонко краски подправляешь,
Добавил сини высоте,
Тона зеленого сгущаешь,
Макушки кленов и осин
Ты красным красить начинаешь,
Пейзаж болотистых равнин
Ты бурым цветом покрываешь.

И только сосны, как всегда,
Своею кистью ты не тронул.
И кедрам многие года
Ты не меняешь цвета кроны.
Ты их ничуть не проглядел
Своим художественным взглядом,
Но постоянство - их удел
В контраст с изменчивостью рядом.
О, как бы душу я хотел
Одеть таким же вот нарядом
Зеленым, вечно молодым!
Но это лишь доступно им,
А мне такое не подвластно,
И август мой, как ни ужасно,
По мне с палитрою своей
Уж машет кистью много дней.
А я - не кедр среди людей -
Душа и волос все седей...


СЕНТЯБРЬ

Убрал сентябрь - брадобрей
Щетину ячменя с полей,
Побрил пшеничные усищи,
Скосил ржаную бородищу,
Осинам подстригает кроны,
Сначала разные фасоны,
Потом поехало-пошло -
Всех постригает наголо.

Березам кудри осветляет,
На дуб басмою налегает,
Клен красит рыже-красной хной,
Но оробел перед сосной.
Никак кокетка не решится -
Подкраситься или постричься.
Он то и это предлагает,
Но все красотка отвергает.

И кедр - муж ее вихрастый
Твердит ему, что труд напрасный
Склонять жену его постричься,
А сам любуется, глядится
В зеркальную речную гладь.
И мыслит: "Эту благодать
Совсем не нужно подстригать,
Не нужно красить, осветлять.
С моей женой мы так похожи,
И так красивы и пригожи!"

Я видел - и среди людей
Похожи муж с женой своей.
И чем живут супруги дольше,
Тем сходство и сильней и больше.
Быть может, вправду Андрогин
Когда-то жил совсем один,
Но был разделен пополам.
С тех пор пришла забота к нам -
Найти любовь с душой родной,
Как между кедром и сосной.


ОКТЯБРЬ

Пришел октябрь, а с ним и осень.
Лес за неделю листья сбросил.
Рябина прелести свои
Открыла смело, снявши платье,
И шепчет: "Милый, подойди,
Прими меня в свои объятья!"

Берез стыдливых белизна
Издалека в тайге видна.
Они похожи на невест,
Что вдруг без женихов остались,
Но все ж их ждут из дальних мест,
Хоть те над ними надсмеялись.

Горька осины осень вдовья.
Она еще больна любовью,
И верность мертвому храня,
Воздев печально к небу руки,
Тоску наводит на меня
Под ветра жалобные звуки.

А ветер влажный и холодный,
Неровный, резкий, сумасбродный.
Он в низком небе тучи рвет,
С деревьев мертвый лист срывает,
Он колдовскую песнь поет,
И ею зиму призывает.


НОЯБРЬ

У ноября своя работа -
Припорошить снежком тайгу,
Забетонировать болота,
Устроить пробную пургу,

Включить небесный холодильник,
Мороз помалу прибавлять,
Медведю завести будильник,
Чтоб он весну не мог проспать.

Рубины клюквы и брусники
Припрятать снегом до весны,
Развесить с крыш сосулек пики
И навевать деревьям сны.

Ноябрь мне напоминает,
Что зим без вёсен не бывает,
Весны не будет без зимы,
Как невозможен свет без тьмы.

Рожденье - смерть,  расцвет - упадок...
Таков незыблемый порядок
Вращенья жизни в колесе.
И мы ему подвластны все.


ДЕКАБРЬ

Декабрь - русский генерал.
Он в прошлом славно воевал!
В его морозе бородатом
Померзло много супостатов.

Нам тоже зябко в декабре.
Не как "мусьям" и немчуре,
Но расслабляться не дает
Старик, что завершает год.

Но лишь морозы отскрипели,
Летят пушистые метели,
И засыпает мягкий снег
По самый берег русла рек.

В снегу по пояс, хмуря челки,
Дрожат пырейные метелки.
Сбиваясь в кучки, вдоль дорог
Бредут как узники в острог.

Для них все в прошлом, стебель сух.
Увяла зелень. Умер дух.
И как во сне бредут сквозь стужу
Мертвы внутри, живы снаружи.

О, много вижу я людей
Таких, как этот вот пырей,
В глубоком сне сквозь жизнь идущих,
Лишь по инерции живущих.

Куда,  зачем?  Не все ль равно?
Их души высохли давно.
Но вдруг - декабрь. И кончен век.
Подбей итоги, человек...