Заграничная мозаика

Меня давно манила заграница,
И вот уже садится самолёт
В Баварии чудесную столицу.
Прекрасный Мюнхен говорит: «Грюс гот!»

Я в Аугсбурге отдохну душою,
Старинный город снова весь в цветах.
И в нём живут родители с сестрою,
От встречи даже слёзы на глазах.

Составлена культурная программа,
И каждый день чему-то посвящён.
Озёра, парки, крепости и храмы…
Так много впечатлений и имён.

На склонах гор на мир взирают замки,
В них гордость королей, краса веков.
Возводят в ранг, а после ставят в рамки
На память Нойшванштайн и Линдерхоф.

Красавцы-города вмещает глобус,
Европа держит марку и престиж.
По автобану мчится наш автобус,
Он едет из Германии в Париж.

Версаль и Лувр, и Эйфелеву башню,
С которой Сена, словно ручеёк,
И Нотр-Дам, хранящий день вчерашний,
Я описать в своих стихах не смог.

Мы с интересом изучали карту,
Искали Сакре-Кёр и Мулен-Руж,
И до утра бродили по Монмартру,
Ночной Париж – властитель тел и душ.

 Италия уже по предписанью.
На Триумфальной арке погрустим,
Сказав Парижу «Чао» на прощанье,
Вероне мы «Бон джорно»  говорим.

И посетив Ромео и Джульетту,
Их славный романтический балкон,
Мы с радостью поверим в сказку эту
И снова возведём любовь на трон.

Автобус нас до пристани доставит,
На катере в Венецию плывём.
Здесь водная стихия всюду правит,
Мы ветер Адриатики вдохнём.

По-итальянски чайки закричали,
Их поддержали тучи голубей,
И гондольеры радостно встречали…
Венеция открыта для гостей.

На острове Бурано  мастер ловко
Ваял венецианское стекло,
А на Мурано с женскою сноровкой
Всё населенье кружево плело.

Есть на Торчелло дом Хемингуэя,
«Старик и море»  он напомнил мне.
Быть может, я в душе своей жалею,
Что это всё теперь, увы, во сне?

Я снова буду жить по расписанью,
Но фото есть, и есть воспоминанья…