он, его маски

Он: маска.

Он, верно, был самым последним
И радостным, если не брать во внимание совесть.
Она всегда возникает не вовремя, ступает по следу
Ошибок моих и твоих – их целая горсть,
Через пальцы песком в землю…
Врозь, он рождался быть с миром врозь,
Мир это ценил и с каждым рассветом
Дарил мне обман в лице ядовитых ос
Твоих многозначно-удачных ответов.
Я жила ежечасно: просьбой
Не гасить затухающий свет.

Он: друг.

Он всё понимал, и мы оба не знали,
Что делают дети, если они заблудились
В лабиринтах, где мне не достучаться в сталь
Запертых ставен этого мира. «Проснись..» -
Я просила себя, полагая, что всё ещё сплю;
Ты легко трогал локоть и опускал глаза вниз;
Я в них всегда отражаюсь не лучшей
И неожиданной, и ты думаешь, что не всю
Меня знаешь, но ты видишь больше, чем…

Он: птица.

..чем все остальные. Я боюсь высоты,
Но справляюсь с этим, чтобы ни перед кем
Не казаться маленькой, да ещё, не дай бог, видишь ты.
Я рисую перед всеми полётами сотни небесных схем,
Затем методично рву их и иду ставить чай;
И свой комплекс сминая в страх темноты,
Поручаю тебе стать птицей: готовые крылья, бери да взлетай.
Он сможет навряд ли, но невычурен юмор свободы,…
Я надеюсь, он не коснётся тебя.

Он: дорога.

Он бесконечен, но я не воин, я не вступаю в конфликт
Твоих придорожных знаков: направо-налево = расстрел.
Кто-то, наверно, тебе посвятил монускрипт:
«Жизнь ещё предстоит» на серой, уродливой паперти стен,
но точно не я… Он, верно, был самым последним
И радостным, если не брать во внимание совесть.
Она всегда возникает не вовремя, ступает по следу
Ошибок моих и твоих – их целая горсть,
Через пальцы песком в землю…