Конь по имени Горизонт

Когда я первый раз оказался в конноспортивном клубе, по календарю солнечными зайчи-ками пробегали апрельские дни. Погода стояла ясная, и тренировочное поле было сухим. Из-под копыт двух коней с всадницами поднималась пыль. Заметно припекая светило солнце. Лесные запахи дурманили голову: в душном городе таких ароматов не бывает. А появление конноспор-тивного клуба около старой знакомой турбазы было полной неожиданностью. И иначе как божь-им промыслом назвать это было бы трудно. Жена моя уже с полгода как уговаривала меня за-няться конным спортом, но для этого надо было пересилить свою лень и отыскать где-нибудь конноспортивный клуб. А тут такая удача. Поехали на турбазу, где обычно отдыхали весной и на тебе – тут оказывается все это есть. Не надо совершать дополнительные телодвижения и слезать с дивана для осуществления поисков. Все замечательно, в лучших традициях телемагазина, поч-ти с доставкой на дом. Естественно пошли узнавать как да что, в смысле как можно начать зани-маться и что для этого надо. Выяснилось, что для этого надо иметь примитивную спортивную одежду и немного денег. Все это было в наличии, и мы, недолго думая, решили осуществить свои намерения стать всадниками. Вот так, как обычно и бывает, внезапно началась эта история – история моей любви к лошадям.
Со стороны верховая езда выглядит очень красиво и куда как просто. Но если человек в тридцать лет впервые сел верхом на коня.… Впрочем, даже если Вам и нет тридцати, а скажем тринадцать, все равно Вам предстоит пережить множество самых разнообразных неожиданных моментов. Во-первых, оказывается, что для верховой езды должны быть развиты такие мышцы, которые в обыденной повседневной жизни участия почти не принимают, чтобы это прочувство-вать, попробуйте-ка положить ногу на ногу после первого получаса занятий верховой ездой. Во-вторых, выездка это не только красиво, но и чрезвычайно трудно. После первых занятий у нас с непривычки болело, нет, легче будет сказать, что не болело – голова, все-таки занятия на свежем воздухе. Все остальные части тела просто вопили о чрезмерности нагрузок. Впрочем, через не-сколько тренировок эти ощущения ушли, мышцы окрепли и перестали болеть, а удовольствие получаемое от занятий только возрастало.
Как человек в свое время довольно активно занимавшийся спортом, могу авторитетно зая-вить: никакие спортзалы и общение с безмозглыми железяками не сравнятся с конным спортом. Что происходит в спортзале? Человек двадцать или тридцать, если спортзал средних размеров, активно потеют, быстро сжигая окружающий их кислород, тупо упражняясь на тренажерах или поднимая всякие гири или штанги. А что происходит в манеже? Для простого смертного - чело-век просто катается верхом. Но для того, кто понимает, заметны другие нюансы. В первую оче-редь всадник учится общаться со своим конем. Ведь он его партнер. И он должен стать другом. Если Вы не сможете подружиться со своим партнером-человеком, то Вам будет очень сложно с ним работать. Так и здесь всадник сначала ищет подход к лошади, пытается узнать её характер почувствовать её, чтобы потом вместе с нею совершенствоваться физически и духовно, и оба этих момента важны в равной степени. Любите коня, ухаживайте за ним, балуйте его, но в меру, и он все вернет сторицей. Так что же происходит на манеже? Два друга, два товарища, два еди-номышленника играют в любимую игру и оба получают от этого огромное удовольствие. При-чем для выполнения элементов этой игры необходима неслабая физическая подготовка как одно-го, так и другого.
Правда понимание всего этого приходит со временем. Поначалу же ты отчаянно пытаешься держаться за коня коленками, как говорит тренер, и попасть с ним в такт, выполняя облегченную рысь. Пот застилает глаза, пыль из под копыт твоего четвероногого мучителя поднимается все выше и покрывает твое лицо этакой своеобразной косметической маской. Слепни пытаются кус-нуть не только коня, но и тебя в неприкрытые части тела. Это когда уже научаешься держаться в седле, начинаешь понимать, что лошадке таскать тебя неумеху не больно то и хочется. Ей бы га-лопом с ветерком по широкому полю наперегонки с ветром, подальше от надоедливых слепней, а тут ты.… И начинается эта однообразная работа по обучению новичков, которые не знают, как поднимать коня в рысь, как посылать в галоп или как останавливать. Постоянно дергают повод, который больно впивается в рот, неумело пихают в бока пятками, плюхаются всей тяжестью в седло, так что спина трещит у бедного животного, и вообще всячески досаждают. А преодолеть эту досаду на человека лошадям помогает любовь. Любовь, которую Вы пытаетесь им дарить. За это они будут терпеть Ваши неумелые действия, пока Вы не научитесь правильно подавать ко-манды не причиняя им боли. А когда Вы достигнете настоящего взаимопонимания, будет казать-ся, что конь читает Ваши мысли и стремиться выполнить Ваши команды даже раньше, чем Вы осознано и четко их подадите.
В начале у меня именно все так и было и пот, и пыль, и боль в мышцах. Но я сел на коня по имени Горизонт, и ради той дружбы, которую он мне подарил, я готов был все это вытерпеть. Горизонт - это средних размеров караковый (черно-коричневой окраски) мерин из породы орлов-ских рысаков. Помню в детстве моя бабушка, когда хотела кого-то похвалить за быстроту в ра-боте или быстроту соображения, всегда говорила: «Вот рысак орловской породы!» Мне на па-мять пришли именно эти слова, когда я впервые узнал, что Горизонт – орловский рысак. Правда, тогда я и не предполагал, что так привяжусь к нему. Зато развеселило его ласковое домашнее прозвище – Зонтик. Так вот, Зонтик оказался и сообразительным, и покладистым, и сильным ко-нем, способным побеждать в соревнованиях, правда, среди любителей, но все же побеждать. Кстати кубок, который выиграл Зонтик – был первым кубком, который выиграл наш конноспор-тивный клуб. А Зонтик был одним из первых коней нашего клуба. Когда его привезли из сосед-ней области, он был тощим грязным и страшным на вид из-за постоянного недокорма. Правда, он недолго осваивался, постепенно отъелся, а благодаря доброму нраву быстро стал всеобщим лю-бимцем.
После года занятий меня пересадили с Зонтика на другого более дорогого и престижного коня. Конь был молодой, красивый, подающий надежды и я подумывал его купить. Он мне тоже нравился и общий язык мы с ним нашли, но я слишком долго раздумывал и у коня появился дру-гой новый хозяин. И вот через полгода перерыва я снова оказался верхом на Зонтике. Поначалу были мысли, что снова придется притираться, привыкать друг к другу, но когда выехали в ма-неж, мне показалось, что не было этого перерыва. Показалось, что все эти полгода только на Зонтике и работал - такое мы с ним обнаружили взаимопонимание. Я благодарен ему за это. Он как настоящий, верный товарищ помогал мне преодолевать свою боязнь галопа после неудачных падений, он помогал обрести веру в себя выполняя мои неуклюжие команды по выездке. Он все-гда искренне радуется, когда я прихожу к нему в конюшню. Эта конюшня далеко не маленькая, а Горизонт стоит не с краю, и когда я захожу, он меня не видит, но уже знает, что это я и приветст-вует меня ржанием. Когда я подхожу к его деннику, он пытается дать понять соседям, что я при-шел только к нему, чтобы они даже не глядели в мою сторону. Согласитесь - пятьсот килограм-мов восторга по поводу Вашего появления – это впечатляет.
Как-то раз я уехал в командировку на две недели, и естественно в конюшне меня не было, и с Зонтиком я не выезжал. Возвратившись, захожу в конюшню и не слышу привычного ржания. Сначала мелькнула шальная мысль, не случилось ли чего, но нет, слава Богу. Подхожу, стоит и с такой укоризной на меня смотрит, где, мол, шлялся две недели, я тут скучаю, а ты.… Впрочем, с помощью морковки обида была быстро прощена, и мы выехали в поле. Я теперь почти не беру с собой хлыст, шпор никогда не надевал, а повод стараюсь держать нежно, представляя, что это у меня во рту железо, и мы с Зонтиком отлично понимаем друг друга. Главное, чтобы всегда с со-бой была морковка или кусочек сахару, а если их нет, то можно просто приласкать коня, чтобы он почувствовал человеческую любовь и ласку. Конь – это настоящий друг, который отдает втрое больше, чем получает сам.