Нам и не снилось...

Нам и не снилось, Господи, и не снилось…
Глиняный рот не ставшей родной, Пангеи
Наспех заштопан шелковой ниткой Нила.
Бал сквозняков…портрет Дориана Грея
Падает со стены.
……………………..Сны?………………

Выпавшей из застежки
Полночи Перегриной,
Мячиком по – дорожке
Скачет Луна. Длинной
Тенью чиркнула сухо
О потолок старуха.
Складки лица – гармошкой.
Ночь выгибает спину.
Я притворяюсь кошкой.
Липкая паутина
Мелкого редколесья -
В заднице Геркулеса,
Тучного плоскогорья,
Жадного до Пангеи.
Мало ему горя,
Шел бы к своей Гее!
Свадебный марш геев…
Верный подход с тыла…
В темных углах - плесень.
Было – волной смыло.
Все б ничего, если…
Старая ****ь в кресле
Тоже не спит. – Вижу.
Как я была – дурой,
Так и помру. Ближе?…
Тише, детей разбудим.
Кто я тебе? Автор
Сотни смешных виршей?
В мочках ушей – вишни…
Ладно, уж спи, завтра –
Поговорим, тише…
Море шумит. Слышишь?
Смуглая тень детства
За частокол сосен
Не убежит. Осень…
Смехом лечить десны,
Кухонный сплин – сексом,
Это же так просто…
Это же так…честно?
..........…мерзко.
Выцветший флаг ночи
Лег на  конек крыши.
Мелом меня пишешь…
Вместо лица – прочерк.
Вервие многоточий
Двух или трехстиший.
Всё бы тебе…тише…

«Спите, жители Багдада, всё спокойно»:
Ходит сторож с колотушкой – погремушкой
По периметру ограды. Монотонно,
С каждым шагом, отдаляясь…тише…глуше…
Скудным сумеркам покорная, истома…
Неуемные цикады режут уши.
Светлячки танцуют сальсу. Всё спокойно…
Что мне делать с этой тенью, слишком стройной,
В пошлом нимбе лунных блесток на подушке?
Свет сочится через трубочки отдушин
Ветром вспененных, игривых занавесок
Над рекламными проспектами Negresco.
Старый сторож задремал на раскладушке,
Подле скважины колодца, под навесом.
Всё спокойно…в головах – потертый ватник.
Крепдешиновое простенькое платье
Пьет янтарную смолу из табуретки,
Словно бабочка, уставшая летать. Я –
Не твое палеозойское проклятье.
Хрупкий свет на мокрых прыгающих ветках
Балансирует, отторгнутый карнизом,
Перед яблонькой - застенчивой нимфеткой,
Легкомысленно соскальзывая с фриза,
Словно луч доисторического солнца.
Мы и так с тобой живем при коммунизме.
Отчего ж тебе, душа моя, неймется?
Тень оливы над рассохшимся колодцем
Бредит жрицами языческой Астарты,
Волоокими, с повадкой томных эльфов,
Ускользающими призраками Спарты,
Ионийского Коринфа…Трои…Дельфы…
Увлажненные оливковые взгляды
Отворяют без ключей замкИ и зАмки.
Грациозные ахейские наяды,
Узкобедрые лукавые вакханки…
Потеряются гераклы и циклопы
За бесхозными руинами Карнаки,
Безутешны будут Пенелопы,
И дожди прольются на Итаки.
Под ступнЯми на ступенях Парфенона –
Мрамор некогда цветущей Береники.
В зыбком пламени колышутся тунИки.
Афродиты…Ариадны…Антигоны…
С чуткой грацией испуганных газелей -
Для мечтательных Ясонов, Аполлонов,
Для порывистых Тесеев, Одиссеев,
Очарованных туманами Колхиды.
Распускаются тунИки, плещет пламя.
В смуглом сумраке сияют нереиды
Киммерийской бронзы долгими телами,
Непочтительно, нескромно, невозможно,
Возмутительно, преступно молодыми,
С иероглифами вен под пряной кожей,
Ароматнейшей, сродни согдийской дыне.
 Улететь бы с воспарившими над ними,
Словно Карлсоны, наивно…беззаботно
Бутафорскими забавными богами,
Перечеркнутыми тенью самолета…
Я украсила гирляндой оригами
К Рождеству твои античные ворота.