4. Октябрь. Письмо Глебу

Following upon my letter of September, 1991,
Сообщаю, что местом приложения сил выбрал себе диван.
Ты знаешь, если в изголовье еще зажечь красный фонарь,
Будет не хуже солнца какой-нибудь из третьих стран.
К тому же, пока выцветают краски в картине, т. е. в окне,
Приятно замыслить что-нибудь нетленное на потолке или стене.
И, выйдя на улицу, шевеля ногою банкнот
Свергнутого правительства, молчать себе во весь рот.

Житье у моря предполагает дистанцию ко всему,
В первую очередь, вырабатываешь ее к себе.
Освоившись в перспективе, масштаб не нужного никому
Дела легче определить. В ужин или обед
Обязательно пью пиво, увеличивая число
Отображений в пространстве собственного «Я»,
Тем самым, увеличивая масштаб слов,
Брошенных с набережной толпе наяд.
Или волн...

Глеб, фокус тепла в том,
Что оно – относительно холода. Я читал
Где-то, не помню, об эксперименте со льдом.
Ставили чайник, лед таял, чайник вскипал.
«Вот станет еще пустее, смотри, сгоришь
От любви, как от скуки, и не поможет диван…» –
Говорю себе и смотрю в потолок, где стриж
Вьется вокруг солнца какой-то из третьих стран.

4.11.91