Новые приключения Незнайки

Новые приключения Незнайки

   "- Не мог бы, - признался Пилюлькин.
 - Вот видите, а у нас все смогут - хотите белочку, хотите зайчика.
 - Ну ладно! - махнул Пилюлькин рукой и принялся напяливать на себя
сарафанчик."

       Николай Носов "Приключения Незнайки и его друзей"
 Градусники

    Какие все же тонкие извращенцы все детские писатели. Взять хотя бы Астрид,
извиняюсь, Линдгрен и ее в меру упитанного педофила с пропеллером. Или того же
Николая Носова - в его Незнайке крайне сомнительных моментов более чем
достаточно. Единственным детским писателем, которого я уважал за
анти-педофилические настроения, был старый кислотник Корней Иванович Чуковский.
Пускай у него там кривые умывальники по дому бегали и раки на хромых собаках
смеялись - это творческому человеку простительно. Однако, несколько дней назад,
когда я перечитывал "Бармалея", моя вера в человечество сильно пошатнулась.
Знаешь как уважаемый Корней Иванович закончил это стихотворение? Вот как:

 Потому что Бармалей
Любит маленьких детей,
Любит, любит, любит, любит,
Любит маленьких детей!

 Ну а следующие строки из "Айболита" меня вообще убили:

 Десять ночей подряд
Он лечит несчастных зверят
И ставит и ставит им градусники!

 "Даня", - подумал я, прочитав все это, - "А почему бы и тебе не стать детским
писателем? Ты ведь тоже извращенец!". И тут же я написал ремейк на знаменитую
сказку Носова. Настоятельно рекомендую тебе читать это произведение на ночь
своему младшему братику или сестричке, подготавливая их тем самым к жизни в
реальном мире.




    Новые приключения Незнайки

 Незнайка проснулся и тут же застонал от жуткой головной боли. Голова буквально
раскалывалась на части, все тело ныло, во рту же вообще творилась полная
клоака. Незнайка сморщился и окинул взлядом комнату: обои и кровать были
тщательно заблеваны, на полу валялись пустые бутылки из-под водки, а рядом с
ним на кровати лежало мертвое тело музыканта Гусли, из окровавленного анального
прохода которого торчала длинная флейта. Руки Гусли были связаны за спиной
чьим-то бюстгальтером. "Да уж, нефигово вчера посидели! Попили, блин, пивка…",
- подумал Незнайка, с подозрением прислушиваясь к болезненному зуду в своей
собственной заднице. События прошедшей ночи были начисто стерты из его памяти.
"Надо идти к Пилюлькину. Пускай какие-нибудь колеса от похмелья прописывает. Да
и в КВД провериться не помешало бы, похоже с Гуслей мы не только песни пели. "
- решил он после недолгого раздумья.

 В больнице Незнайка застал Пилюлькина сидящим за большим столом, на котором
лежало несколько десятков разноцветных таблеток и капсул. Судя по сумасшедшим,
бегающим глазам доктора и его широкой улыбке, он уже успел принять пару-тройку
своих пилюлек. Здесь же тусовался и Винтик, который варил на плите какую-то
сомнительную жидкость в железной миске и увлеченно возился с различными
химикатами. Картину Репина "Торчки улетели" дополнял лежащий в углу Шпунтик.
Его лицо было накрыто грязной, замызганной тряпкой, от которой довольно сильно
несло бензином.
- Слышь, Док, у тебя от похмелья транки есть? Ну или хоть спирту плесни
поправиться, - нарушил тишину Незнайка.
- Незнаечка, Незнаюшечка, пупсик мой ненаглядный, а у тебя деньги есть? Иди-ка
сюда, мы тебя сейчас поправим! - пропел Пилюлькин и набрав в шприц пять кубиков
раствора, сделал внутривенную инъекцию Винтику. Затем любовно погладил его по
головке, уложил на пол и накрыл глаза мокрой тряпочкой.
- Главное что? Главное - это йод, - еще раз любовно проворковал он, промывая
шприц.
- Пилюлькин, кончай гонять, я Гуслю замоч… то есть я хочу сказать несчастный
случай с нашим Гуслей приключился. Лежит теперь там мертвый со спущенными
штанами и флейтой в жопе, - раздраженно буркнул Незнайка.
- Как ты говоришь, со спущенными штанами…у тебя дома лежит…и, наверное,
тепленький еще совсем, - мечтательно пробормотал Пилюлькин, вмазавшись в
паховую вену. - Надо будет сходить …м-мм.. посмотреть.
- Да ну вас, торчков, в баню, пойду к Знайке тогда, может он поможет, - махнул
рукой Незнайка.

 Путь к Знайке лежал через небольшой парк, который коротышки разбили на берегу
Огурцовой реки. В парке имелся маленький театр, где в это воскресенье должно
было состояться представление. Поэтому всю неделю музыкант Гусля и поэт Цветик
репетировали свои номера, а художник Тюбик рисовал декорации. Однако сегодня по
понятным причинам Гусля на репетицию не пришел. Проходя мимо театра, Незнайка
заметил Тюбика и Цветика. Они сидели на скамеечке и нежно обнимались.
- Хочешь сказать, ты не изменял мне с этим мужланом Гуслей? - нервно спросил
художника Цветик.
- Ну что ты, сладенький мой, я люблю только тебя. И как тебе только такие
гадкие мысли в голову приходят, противный! Ну иди же сюда, моя сахарная попка,
- ласково сказал Тюбик, расстегивая поэту ширинку и опускаясь перед ним на
колени.
- Да, Тюбик, да! А потом возьми меня сзади!!! - застонал Цветик. В этот момент
из-за кустов появился бухой в сисю, заблеванный бомжара Сиропчик, одетый в
какие-то мерзкие, вонючие лохмотья. Качающейся походкой он подошел к урне,
стоявшей рядом со скамейкой, и выудил оттуда бутылку, на дне которой еще
оставалось немного пива. Отточенным движением руки Сиропчик опрокинул в себя
остатки пенистой жидкости, смачно рыгнул и положил бутылку в авоську.
- Фуууу! Какая мерзость! - закричал наблюдавший эту сцену Цветик, картинно
закрыв лицо руками.
- *** соси, пидор вонючий! - ответил Сиропчик и еще раз рыгнул.

 Незнайка решил не вмешиваться в столкновение богемы с пролетариатом и поспешил
к дому Знайки. Тот жил на холме, в стороне от остальных коротышек и целыми
днями сидел за компьютером. По его словам, он занимался программированием для
высокопроизводительных многопроцессорных систем, но среди малышей ходили слухи,
что Знайка - крутой хакер. Дверь дома оказалась не заперта, и Незнайка зашел
внутрь. Он поднялся по лестнице на второй этаж и уже собирался было проорать
матерное приветствие, как вдруг услышал стоны и громкий шепот. Осторожно
заглянув за угол, он увидел Знайку, который стоял перед компьютером без
штанишек и яростно мастурбировал, глядя на монитор. Там уже на две трети
загрузилась порнографическая картинка, изображавшая привязанного к стулу
коротышку в наморднике, на которого мочилась голубоглазая малышка. ("Да это же
Синеглазка!", - прошептал сам себе Незнайка, вспомнив свои приключения в
борделях Зеленого Города). Синеглазка была одета в кожу и держала в руках
семихвостную плетку.
- Да! Да! Унижай меня, издевайся надо мной - стонал Знайка, ожесточенно дергая
свой член, - втыкай в меня иголки, корми своими фекалиями, порви мою попку
наждаком.  Внезапно он прекратил свои манипуляции, поправил на носу очки и,
подойдя к шкафу, вытащил оттуда большого полуразложившегося кузнечика. Знайка с
трудом затащил его на кровать, пристроился сзади и начал напевать "Представьте
себе, представьте себе - никак не ожидал он. Представьте себе, представьте себе
- такого вот конца!", совершая при этом возвратно-поступательные движения
тазом.
- О-о-о, когда же сбудется моя мечта, и я смогу накакать в красивую голубую
шляпу Незнайки! - закричал Знайка во время оргазма. "Да-а-а", - подумал
Незнайка осторожно отступая к выходу, - "Лучше к этому фрику не соваться,
совсем ему электронами мозги повышибало".

 Выйдя из дома, Незнайка тут же наткнулся на Пилюлькина с Винтиком, которые
судя по всему уже утрескались по самые бакенбарды. Они сидели в старом
мотоцикле с коляской, одетые в нацистскую форму. Расположившийся в коляске
невменяемый Винтик к тому же держал в руках немецкий "Шмайсер". Пилюлькин
подошел к Незнайке, ткнул в него пальцем и, вращая безумными глазами, сказал на
ломанном русском:
- Малшик, ти есть показывать нам, где тут у вас аптек со всякий лекарства. За
это ти получивать мнего-мнего живачка! Скосив глаза, Незнайка заметил
изуродованные трупы Гусли и Шурупчика, которые были привязаны сзади к
мотоциклу. Незнайка мгновенно оценил ситуацию и принял единственно верное
решение: он побежал изо всех сил на другую сторону улицы. Вслед ему понеслись
длинные очереди из шмайсера и крики:
- Этот мальчишка есть дрянной партизанен. Нас предавать, обер-фюрер! Ми есть
ехать на точку к Торопыжка, а потом обратно в больница мучивать и питать
маленьких девачик.

 Незнайка забежал в подъезд ближайшего дома, спрятался за угол и попытался
отдышаться. Сердце бешено колотилось, и его чуть не хватил удар, когда входная
дверь скрипнула, и раздались чьи-то шаги. К счастью, это оказалсь Кнопочка. Она
не заметила спрятавшегося Незнайку, прошла мимо и стала подниматься по
лестнице, звонко цокая каблучками. Незнайка хотел было уже окликнуть ее и
напроситься в гости, как вдруг входная дверь снова еле слышно скрипнула, и в
парадную вошел Молчун. Это был очень тихий, миролюбивый коротышка, который
всегда со всеми соглашался, никогда не дрался и вообще вел себя очень хорошо.
Глаза Незнайки уже привыкли к темноте и он разглядел, что Молчун держит в руках
большой окровавленный топор, а лицо его оскалилось в хищной ухмылке. Молчун
быстро догнал Кнопочку и со всего маху всадил в ее спину топор. Увидев как
малышка упала на заплеванный пол, коротышка гаденько засмеялся, потирая потные
ручки, и принялся рвать на Кнопочке платье.
- Ну что, недотрога, позадирай теперь свой носик. Думаете Молчун лузер и никто
ему не дает? Сейчас еще посмотрим кто кому не даст! С Незнаечкой, значит, шашни
водишь - ну так я и до него еще доберусь. Получит он у меня бензопилой по
зубами. - яростно шептал Молчун, расстегивая ремень на штанишках. Незнайка не
стал дожидаться, чем закончится страстный монолог Молчуна, и выбежал на улицу.

 Во всем Цветочном городе теперь он мог пойти только в два места: к
добродушному Пончику или к Ромашке, которая в Незнайке души не чаяла.
Отправляться домой было опасно - обсаженный Пилюлькин так крепко вжился в свою
нацистскую паранойю, что наверняка наставил там повсюду противопехотных мин и
растяжек. Как бы в подтверждение этой мысли откуда-то издалека донеслась
стрекочущая очередь из шмайсера, женский крик и шлепок упавшего с большой
высоты тела. Незнайка отбросил лишние сомнения и побежал к Пончику.

 Накрашенный Пончик стоял перед зеркалом в черных чулках и бюстгальтере, когда
к нему домой вломились Знайка с Пилюлькиным. Нацистскую униформу Пилюлькин
сменил на кожанку чекиста. У Знайки же на лице красовался живописный след от
кирзового сапога.
- Ты чего, жиртрест, под Цветика косишь, - осведомился Пилюлькин и, не
дожидаясь ответа, вырубил Пончика ударом приклада.
- Не бейте его! Он хороший! - закричала незамеченная новоявленными чекистами
Ромашка, которая до этого тихо сидела на диване.  Знайка бросил на малышку
плотоядный взгляд и громко сглотнул, заметив, что к ее поясу пристегнут большой
фаллоимитатор. Пилюлькин же сразу взял ситуацию под свой контроль:
- Значит так, Ромашечка, я не знаю чем вы тут с этим недобитым буржуем
занимались - это у тебя наш проверенный товарищ Винтик из НКВД в своем гараже
выяснит. Он как раз сегодня пропавший паяльник нашел. Нам другое сейчас важно:
поступила информация, что сюда направляется враг мировой революции,
оранжево-голубая контра Незнайка, и у товарища Знайки по этому поводу есть
кое-какие соображения…


- А почему Пончик все время молчит? - спросил Ромашку Незнайка, отхлебнув
горячего чая. Вот уже десять минут он пытался обсудить с Пончиком последние
события, но тот лишь лежал мешком в кресле и беспрестанно улыбался беззубым
окровавленным ртом.
- Да он к стоматологу сегодня ходил, устал очень. Не мешай ему - пойдем лучше в
соседнюю комнату, развлечемся немного, - позвала Незнайку Ромашка, которая уже
успела облачиться в костюм медсестры. В соседней комнате она уложила его на
кровать и достала из шкафа большую клизму - это была их излюбленная игра. Затем
Ромашка приковала Незнайку наручниками к спинке кровати, а его ноги связала
веревкой.
- Готово! - громко крикнула она после всех этих манипуляций.
- Ну что, товарищи, разберемся с этой белогвардейской контрой. Уничтожим, так
сказать, как класс! Мне тут как раз революционно настроенные товарищи из
Сайгона экспериментальный препарат презентовали. - ухмыльнулся появившийся
из-за угла Пилюлькин. В одной руке он держал раскаленный утюг, а в другой -
шприц, наполненный чем-то розовым.
- Товарищ комиссар, а можно я возьму его шляпу? - тихо спросил Знайка и,
получив разрешение Пилюлькина, тут же куда-то убежал с этим предметом
гардероба.
- Сме-е-ерть! - тихо шипел полуразложившийся, зеленоватый зомби Гусля,
размахивая заточенной с одного конца флейтой и постепенно подбираясь все ближе
и ближе к Незнайкиной заднице. Но Незнайка не смотрел ни на кого из этой
разношерстной компании - его взгляд был намертво прикован к зубьям работающей
бензопилы, которую держал в руках улыбающийся Молчун.

Даниил Шеповалов, Величайший Гуманист Всех Времен и Народов