Права автора и читателя, и обязанности редактора и литературного

Автор имеет абсолютное и безусловное право самостоятельно, окончательно и бесповоротно:
* определять написание любой своей фразы, слова, буквы, запятой и так далее;
* соотносить долю реальности и вымысла, серьезности и занимательности, исповедальности и отстраненности, простоты и сложности, ответственности и мистификации, и так далее;
* выбирать стиль и жанр, традиционный, экспериментальный или смешанный;
* принимать во внимание мнение читателей и критиков, полностью или частично, или его игнорировать.

Читатель имеет такое же полное и безусловное право:
* читать или не читать;
* понимать или не понимать;
* понимать криво, превратно, путано, сопоставлять и ассоциировать с вещами, которые автору и в голову не приходили;
* хвалить и ругать в любых выражениях;
* делать предположения о личности автора, в том числе иногда и ошибочные, на основании им написанного.

К категории читателей в этом понимании не следует относить литературного критика или литературоведа. От обычного читателя он должен был бы по идее отличаться не в меньшей степени, чем квалифицированный врач, к которому приходят для определении болезни или справкой о состоянии здоровья, отличается от бабушки на скамеечке возле дома, которая обсуждает все те же проблемы с соседками у подъезда. Это сравнение представляется мне достаточно корректным, соответствующим действительной ситуации. Во-первых, и к врачам не всегда приходят для лечения, а иногда для освидетельствования достаточного состояния здоровья. Во-вторых, никакие успехи медицины в целом не гарантируют надежных результатов в отношении каждого конкретного пациента, и всегда есть болезни, индивидуально не поддающиеся нормальному лечению.
Ответственность редактора аналогичная, с той лишь разницей, что он не должен публиковать подробное заключение − обоснование, а просто иной раз чисто технически ставит штамп «годен − не годен», или, скажем, группа инвалидности и общий диагноз. Состояние здоровья исследуемого от примененного штампа никоим образом не зависит, не считая очевидного психологического воздействия.
Соответственно, система литературной учебы, которая бы позволяла талантливым, и очень сильно желающим расти авторам, действительно достигать серьезных результатов, требовала бы какой-то специальной тренировки, психологически обоснованного общения, не-травмирующих спаррингов и так далее.

В применении к дискуссиям о проблемах нетовской литературы, хочу весьма кратко, но указать на явное смешение функций названных трех категорий. Организаторы открытых дискуссий пошли по самому легкому пути, упустив некоторые важные компоненты литературного процесса. Автор открытого ресурса должен фактически принудительно, точнее, добровольно-принудительно отрабатывать за читателя и критика для других авторов, осуществляя таким образом справедливые, но скажем прямо, иной раз обрыдлые взаимные услуги. Некоторых авторов вам читать действительно приятно и интересно, другим вы отвечаете из вежливости, третьих предпочитаете обидеть, промолчав. Потому что, к примеру, прекрасно сознаете, что автор этот еще больше обиделся бы, если бы вы сказали ему, что о нем думаете. Происходит дикое смешение несочетаемых слоев. В одну и ту же категорию попадают литстудийная работа, критический обзор, простой читательский отклик (вплоть до безыскусного «мне понравилось», и «фигня какая-то»), поэтическое общение альбомного типа (стилизованные экспромты в духе или в продолжение прочитанного), а также содержательная дискуссия и просто болтовня по поводу прочитанного и «вабще о чем угодно».
Возможно, ресурс, который сумеет разделить все эти слои, поддержать развитие литературного процесса, не убивая и нижнего слоя коммуникативной около-поэтической среды, все-таки возможен. Он должен учитывать опыт остальных и в то же время содержать достаточное количество (и качество!) свежих идей.

Диалог на эту тему продолжается в «ИТОГЕ СТИХИРЫ».
http://www.stihi.ru/2004/12/02-1038
Оказывается, ЕСТЬ люди, которым эта тема важна и интересна. Пусть и немного.

PS Отдельная тема – отношения автора при написании и редактировании текста – с Богом, чертом, пеньком, колесом, родной страной, чужим народом, высоким искусством и низкими инстинктами (а также низким искусством и высокими инстинктами, если вам это угодно). На этот счет вряд ли существует какая-то СПЕЦИАЛЬНАЯ этика: она строится по тем же принципам, как в любой другой области.