Убивая прошлое

         Я с любимым бреду по грязной дороге вдоль леса. Мы только что покинули самое, по-моему, приятное и подходящее место для наших встреч – кладбище. Как прекрасно часами сидеть на лавочке рядом с чьей-то могилой, рассматривать надписи на надгробиях.
Это жилище смерти наполнено энергией умерших, в нем всегда царят спокойствие и тишина. Лес, который окружает кладбище, добавляет  романтики, стоны деревьев насилуемых ветром и  мистический свет заставляют перенестись в другой мир – мир наших мрачных душ.       
       Мы шли молча, погруженные в свои мысли.
       Я ни как не могла выйти из той реальности, которую подарило мне посещение дома неживых. Мне не давали покоя раздумья о том, как же я могла так измениться, как стала той, которой стала?
         В детстве я была одним из тех златокудрых, голубоглазых  ангелов с чистой открытой душой и светлыми намереньями, встречая которых на улице хочется изменить свою жизнь, залезть в ванную и не вылезать от туда пока не смоешь всю грязь, которая накопилась на тебе и в тебе за  долгую жизнь на этой помойке под названием  Земля. Просто…стать чище.…
        Но жизнь заставляет меняться, хотя нет, она просто рисует на тебе как на чистом листе бумаги все, что только взбредет ей в голову. Иногда мне кажется, что она рисовала, рисовала, старательно выводила каждую линия, а однажды случайно просто опрокинула на листок черную краску, и как не старалась очистить рисунок, пятно лишь становилось ужаснее, и впитывалось в бумагу.
        Глаза потемнели, вобрав в себя мрак  моей души, стали серо-синими, как мрачное небо во время сумерек осенью. Волосы, по моей прихоти, сменили цвет с золотого на черный, а то с ногтями не гармонировали. На груди как родная болтается пентаграмма.
 В этих изменениях я виню весь мир, наполненный злыми мужчинами и женщинами, который заставил меня убить в себе добро,  запятнать чистоту и, отдавшись своим звериным инстинктам слиться с ним-с этим холодным и жестоким хаосом. 
        Вдруг, вырвав меня из моих же мыслей, рука любимого стала сжимать и разжимать мою руку, пародируя биение сердца. У нас,  как и у всяких влюбленных, был свой язык. Это даже языком назвать нельзя. Слова, жесты, улыбки которые понимали только мы двое. Способность улавливать каждое изменение его лица, прически, настроения, движений, взглядов и исходя из этого, понимать что, он чувствует, думает и это не надо говорить, потому что он знает, что я сама все  пойму. Я посмотрела любимому в глаза. И  поняла, поняла то, что он прятал так тщательно даже от самого себя, осмеливался воплощать лишь в  своих  рассказах пропитанных болью, тоской, романтикой, кровью и…
смертью… Да, он хотел меня убить!!
      С тех пор как мы вместе я пыталась воспитать в нем чувство, что он должен брать то чего хочет… Это, всегда приносило удовольствие не только ему, воплотившему свое желание в жизнь, но и мне, так как я получала удовлетворение оттого, что могу сделать ему приятно.
       Но тут была другая ситуация, я яростно желала смерти уже несколько лет.
Неоднократно пыталась испробовать ее на вкус, давно перестала бояться, игры со смертью стали частью моей жизни.
       Мы все шли, ботинки погружались в грязь дороги размытой долгими осенними дождями. Солнце умирало, но не кроваво как обычно, а как будто его душили, просто тускнело и скрывалось за горизонтом, спокойно и не сопротивляясь.
       Во мне проснулась некая агрессивность и желание к действию, пока  оставалась, жива, я хотела вобрать в себя все приятное, что окружало, хоть как-то разбавить сумрак своей души. Я  хотела выпить своего любимого до дна, не оставить ни капли сопернице и претендентке на мое место рядом с ним. Я, как ни когда жадно впитывала его запах, стало казаться, что пропиталась им изнутри. Ловила каждый взгляд, кажущихся безразличными глаз,  хоть они были теплого карего цвета, но казались холодными, стеклянными, кукольными. Знаю, что лишь я могу их растопить и подарить немного жизни. Мне было известно, что  происходит за покрытыми тонкой коркой льда роговицами.  Он всей своей душой желал моей смерти, чтобы я жила вечно и осталась его навсегда, ведь он не глупец и понимал, что моя любовь к нему в один ужасный день  может просто увянуть.
      Под унылый гул маленького городка мы вошли в подъезд моего дома, на улице было уже совсем темно, яркий свет лампочки ударил в глаза, долго стояли и курили, курили… Вдруг он начал говорить, говорить много, объяснять, как сильно любит, мое сердце переполнялось чувствами, я не могла  больше слушать этот поток однообразной приторной информации. Подошла совсем близко и прошептала, что иногда слова не нужны и поцеловала, как не целовала ни разу в жизни, вложив в это интимное действо всю свою безмерную ласку и любовь к этому, самому дорогому в мире, человеку!!   
      Когда мы легли спать, я очень долго не могла уснуть, крутилась, думала. Я смотрела на него, так сладко спящего, такого родного и единственного. Неожиданно мне в голову пришла мысль, что я не хочу умирать!! Да, жизнь доставляет жуткую боль, но я, как абсолютная мазахистка обожаю, боль и больше того сама к ней стремлюсь, и как же это так  меня возьмут и лишат этого земного и  огромного удовольствия! Нет ни за что! Я не позволю!!…
     Взяв в руки нож, спускаюсь на колени перед ложем, на котором спит мой любимый.
Я провожу по его горлу нежной, но твердой рукой, острие глубоко впивается в его плоть.
Мой дорогой резко открывает глаза,  как будто желая воочию увидеть собственную смерть, он так спокоен и благороден.
     Кровь, хлещущая из раны, так манит меня, словно просит ее испить, не отдать ни капли готовым впитывать простыням и подушкам. Я обмакиваю в нее сначала палец, перенося эликсир жизни в свой в предвкушении открытый рот, ощущаю неповторимый металлический вкус слез Авроры, не сдержавшись, припала к ране и пила, и пила…
…Закончив свою трапезу, я последний раз посмотрела в карие глаза своего демона, своего прошлого, своего греха, в них отпечаталось последнее люблю…
     Я как и хотела, выпила его до дна, не оставив ни капли сопернице и претендентке на мое место рядом с ним…




08-09.11.2004.