Ракушка

Я извитое раковины тело
Беру и ухом приникаю к устью,
Чтоб вновь услышать, как она запела,
В душе внезапно отозвавшись грустью...

Шумит прибоя неустанный голос,
Как будто что-то объяснить мне  хочет,
Как будто некто в этом чреве полом
Поёт ли? Плачет? Или же хохочет?

Я ж слышу рокот дальнего прибоя,
Чего-то жду, и, может быть, надеюсь...
А он гремит без пауз и без сбоев,
И этот ритм моей душой владеет.

Как Одиссей, внимающий сиренам,
Я рвусь туда, в заветные просторы,
Ну, сколько можно быть таким смиренным,
Жить по часам, носить тугие шоры?

Ко всем чертям все прелести уюта!
Оставить все, что  быть не может взятым!
Пускай мала двухместная каюта
И слеп от пены в ней иллюминатор,

Скрипит от качки что-то в  переборках,
И тесен «ящик» с тоненьким матрацем,
А губы солью разъедает горькой,
Хочу в тот мир опять, опять прорваться!

...От уха все же оторвав со вздохом,
Кладу ракушку за стекло обратно...
Умолк прибоя заунывный грохот...
Давно умчалась юность безвозвратно,

Ну кто же с этим фактом может спорить?
Бессмысленно для этого стараться,
И все ж я знаю:  эти звуки моря
В моей душе  навеки сохранятся.
Сентябрь 2001