О, Дарвин!

Если верить Дарвину, человек произошел от обезьяны. От животного. И все существующие ныне зверюшки - нам родственники. Давайте рассмотрим эту теорию на примере мужчины обыкновенного (человек разумный, примат, млекопитающее?). Для того чтобы выжить в веках, существо должно было иметь ряд признаков, которые давали ему преимущество перед другими видами. Ногти, зубы, зрение, слух – слабые. Шерсти маловато, половые органы висят снаружи. Главное у всех спрятаны, хоть как-то – а тут на тебе! Следовательно, несложно представить: несется древний мужик по прерии (саванне, пустыне) с дикими воплями за перепончатоухим сусликозавром, цепляется членом за саблелистую ромашку… и вываливается из эволюционной цепочки (в лучшем случае на время). Значит, чтобы выжить и развиться, человечество первым делом должно было изобрести трусы, а уж потом палку-копалку и каменный топор…

Киевский монотонный дождичек, кафешка. За соседним столиком «первое свидание – спасибо интернет». Степанова ушла умолять официантку принести коньяку и пропала. За неимением других развлечений, слушаю о чем вещает соседний столик.
Он -  с перепугу несет полную чепуху, коряво шутит, но эстафету по произведению приятного впечатления передавать не желает.
Она - кивает, подбрасывает удивленные брови вверх, улыбается стоматологической улыбкой - «у меня все зубы свои»: «Да. Конечно. Неужели? Хи-хи-хи. Совершенно согласна». Плотнее наматывает шарф, потирает руки, надевает перчатки, берет сумочку, ставит сумочку, понятно – замерзла, понятно, что чай в чашке остыл еще полтора часа назад.
Он неумолим. Он воспринимает ее «хи-хи» и восхищенные глаза не как признак хорошего воспитания, а как бурные и несмолкающие аплодисменты его искрометному остроумию, передовым взглядам и обаянию.
Она нервно бросает короткие взгляды по сторонам и длинные восхищенно заинтересованные на него, в конце каждой реплики. Задает несколько вопросов, чтобы подбросить ему тему для выступления, сама уже говорить не может – зубы стучат.
Он сидит в позе ковбоя «колени в разные стороны, корпус наклонен, кольтом почесываем пятку». Он не спросил ее за сорок минут ни разу ни о чем. Не успел.
Возвращается Степанова с подносом и обогревателем. Сидим еще полтора часа. У нас кофе, коньяк, обогреватель, нам не нужно производить впечатление и делать вид. Это наше маленькое счастье.

Люблю поезда. Люблю ехать. Соседи по купе: мамаша с маленьким ребенком подросток неопределенного возраста и ухоженный молодой человек в вельветовом пиджаке вызывающий мое командировочное любопытство. Достаем книжки и ждем раздачу постельного белья. Парень читает Коэльо, я разочарована и стесняюсь своей исторической книжки. Вместо закладки, у меня клочок бумажной салфетки, у парня … пилочка для ногтей. Кольцо на пальце – женат. Возвращаюсь с чаем он лежит на верхней полке и выковыривает чего-то там из под ногтей. Образ меркнет окончательно.
Утром парень протирает лицо лосьоном, потом кремом, потом одеколон, потом гель для волос и крем для рук, чай, и орбит… я в шоке.

Последнее время мало общаюсь с людьми. Появилась машина и вывалились таксисты как случайные носители фольклора. Иногда получаю дикое удовольствие наблюдая за случайными соседями.

Кафе «Ганджубас» - полное отсутствие шансона, постоянные посетители. Столик, свечки, четверо. Двое дяденек глубоко за тридцать, коллеги или партнеры по работе. Оба в галстуках. Шампиньон и сморчок. Первый до боли искусственен, второй похож на мумию Тотунхамона. Две девочки, одну и девушкой то назвать сложно – чупа-чупс и бубль-гум. Дешевые крупные серьги и сиреневый пуховик. Не выглядит вульгарно. Похожа на малышку в мамином наряде.
Тупые анекдоты, десерт, обнимашечки, хи-хи. Вспоминается профессор Преображенский: «милая моя, вы так молоды, но нельзя же вот так, ради служебного положения!»… Хочется взять за руку и пинками под зад отвести девочку домой – учить уроки… Доеден десерт, продолжение следует…

Думаю, женщина создана не для того только, чтоб избавить мужчину от процесса рождения потомства. Она создана также, дабы облегчить путь, через тернии естественного отбора.