Наталья Воронцова-Юрьева***Околофилософское желе для начинающих*

http://www.stihi.ru/2002/12/18-876

Околофилософское желе для начинающих
Наталья Воронцова-Юрьева

«На свете счастья нет, а есть покой и воля» (классик)


* * *
Еще ползет по лезвию пера
за ямбом ямб бессмысленность творений,
но зрячесть нас уводит от прозрений
и мудрость не доводит до добра.

И, прожитое гробя задарма,
всплывает мысль с изяществом дерьма,
что счастья нет, а есть покой и норма.
Поэзия – издержки хлороформа
сознанья, не пришедшего с ума.

Нас бьет озноб в бреду метаморфоз
и хочется бессмертия и роз.

И возвратясь на старые круги
в каком-нибудь невиданном зигзаге,
за ямбом ямб потянемся к бумаге
и встретимся как старые враги,
как смерть и боль, как таинства и маги,

и будем жить, исполнившись отваги, –
беседовать с поручиком Киже
и с детства ненавидеть бланманже.



18.12.2002
 

Рецензия на Околофилософское желе для начинающих (Наталья Воронцова-Юрьева)

«На свете счастья нет, а есть покой и воля» (классик)

То бишь, не бейся в судоргах поэт? Остынь, оставь свои угрозы?
И гениальностью своей кичись лишь пред увядшей розой?!…..))

Если есть около-философское для начинающих, то есть и после- для оканчивающих?
Десерт на пороге в Вечность? А вот просто «философическое» более органично обозначило бы тему. И на ненавязчивость иронии бы намекнуло, и продемонстрировало бы мудрый взгляд старшего друга-учителя – «мол, кто из нас не мнил себя горой, а сколько Магометов до сих пор всё ищут эти горы»…))



Еще ползет по лезвию пера
за ямбом ямб бессмысленность творений,
но зрячесть нас уводит от прозрений
и мудрость не доводит до добра.

Как-то уж слишком пессимистично для молодежи-то! И – самокритично до суицидальности.
Мы (то бишь поэты, добравшиеся до вершин, и страшно скучающие там) осознаем всю бессмысленность своих ямбообразных творений, которая (бессмысленность) совсем потеряла ориентиры и ползет по лезвию пера (здесь перо видимо то самое, которым Мурку наказали за предательство?)! Но эти самые зрячесть и мудрость (в общем, хорошая здоровая самокритичность) почему-то уводят нас с верного пути. Благими намерениями дорога вымощена…? Но зрячесть и мудрость это уже не намерения, это уже знак качества на душе Человека и Поэта в том числе. Разве не так?

И, прожитое гробя задарма,
всплывает мысль с изяществом дерьма,
что счастья нет, а есть покой и норма.

Мда – «приглашение меня подумать»!
Мысль вроде бы и здравая, но что ж она так испачкалась-то?
Ох, какая злая поговорка вспомнилась! «Своё … хлебом пахнет».
Поэт считает, что лишь он сам имеет право вымазать себя в этом заменителе «бланманже»?
«А он, мятежный, просит бури», а всяк, кто не просит, та самая субстанция и есть, видимо?
Здравомыслящий совет начинающим, ничего не скажешь!

Поэзия – издержки хлороформа
сознанья, не пришедшего с ума.

Ну, это кто-то сильно обидел нашего поэта!
Видимо за живое задели, обвинив в паранойе или на худой конец в шизофрении. Не верьте, начинающие дарования! Не верьте! Это люди от зависти говорят. А опытный мэтр вас просто на понт берет – сдюжите или нет…)) Это он так по Гойевски шутит.


Нас бьет озноб в бреду метаморфоз
и хочется бессмертия и роз.

От озноба помогает горчица в носки, ночное бдение у кровати умирающего, розы приносить каждый год на могилку тех самых близких, которым меньше всего тепла досталось при жизни, и
тогда метаморфозы пройдут безболезненно, а стихи будут складываться не от желания бессмертия, а просто от его неоспоримого наличия. А выпрошенное бессмертие – это так скучно. Кто проверял – тот знает…

И, возвратясь на старые круги
в каком-нибудь невиданном зигзаге,
за ямбом ямб потянемся к бумаге
и встретимся как старые враги,
как смерть и боль, как таинства и маги,

А почему «и возвратясь»? Вроде бы поэт и не покидал эти круги. Только всё голову пытался пеплом посыпать и самобичеванием занимался, несколько красуясь перед новичками.
МЫ потянемся к бумаге или наши СТИХИ? Кто такие эти «за ямбом ямб»?
А с кем встретимся? С этими, которые рифмы называются? Этто точно, вот уж где враги так враги! Но только это какая-то садомазохистская вражда – как смерть и боль неразделимы, как магу таинство ясно, так рифма душит нас незримо, а ямб толкает нас в окно…))) О, какая заразная штука графоманство! Чур меня, чур!

и будем жить, исполнившись отваги, –
беседовать с поручиком Киже
и с детства ненавидеть бланманже.

Ну вот, такое всё было загадочное, такое всё в средневековых замках среди магов и таинств!
И вдруг – наше родное головотяпство и разгильдяйство. Поручик Киже! Это же не символ бесплотной Музы, незримо летающей у нас за спиной! А всего-навсего писарская банальнейшая опечатка или вернее описка! Уж какая здесь отвага - с бумажным человечком беседовать!
И бланманже размазывать по столу – развлечение не для начинающих поэтов!
Если в предыдущей строфе за едкой самоиронией угадывалась боль, и в ней звенел натянутый нерв (что и делало несколько излишне пафосными все призывы и угрозы), то горькая усмешка в последней строфе над собой и своей отвагой, которая заключается лишь в борьбе с несуществующими трудностями (что признаёт и сам поэт), не вызывает сочувствия ни у начинающих, ни у продолжающих… Ирония хороша тогда, когда из погружения в черное вытаскивает самою себя за волосы к свету и созиданию! Вот в это хотелось бы верить и это услышать из уст прошедшего круги и вернувшегося или может быть поднявшегося на более высокий уровень, где легче переносится смерть и розы не душат своим сладким запахом бессмертия.
А нам сказали всего лишь – «что всё суета сует и всяческая суета».
А мы это и так знали.
И «что всё пройдёт» – тоже.
Так как же нам, начинающим, жить?
И – стоит ли?


<А Стервочка Ли Я> - 2004/05/05 21:56   •