Журфак2-5. Поэма 4. , Груня Васильева Дарья Донцова

Поэма 4. Агриппина Васильева. Груня…



Вступительный экзамен по истории.
Сдает абитуриент со связями и купивший экзаменатора.
Вопрос: А не с 1941 по 45 гг. ли была ВОВ?
Ответ: Возможно вы правы...
Сдает абитуриент со связями.
Вопрос: С какого по какой год проходила ВОВ?
Ответ: С 1941 по 45 гг.
Сдает абитуриент купивший экзаменатора.
Вопрос 1: С какого по какой год проходила ВОВ?
Ответ 1: С 1941 по 45 гг.
Вопрос 2: Сколько было жертв?
Ответ 2: более 40 млн.
Сдает абитуриент без связей и без денег - своми силами пытается.
Вопрос 1: С какого по какой год проходила ВОВ?
Ответ 1: С 1941 по 45 гг.
Вопрос 2: Сколько было жертв?
Ответ 2: более 40 млн.
Вопрос на засыпку: Назовите всех поименно с датами рождений, по
возрастанию званий!

Из студенческого фольклора


-- Журфак! – определил отец.

Я это приняла как данность.

С ним – перекличкою сердец

Общалась. Крепла благодарность

К нему с младенчества. За что?

За то, что есть, что добр и весел…

За то, что я – в него, за то,

Что ползая в ногах у кресел,

Могла услышать, как его

Аркашею, как друга, звали

Властители сердец, кого

Иные лишь по книжкам знали…

Заглядывали невзначай

К нам запросто, без экивоков,

Когда – на щи, когда – на чай –

Встречаться ж надо у кого-то –

Андрей, Евгений, Роберт – вы

Узнали их надеюсь сразу --

То в пересудах злой молвы,

То властью битые, заразу

Свободомыслия неся, --

Шестидесятники-поэты…

О них рядили все и вся –

Неслись, как яркие кометы

Над тьмой пространства той страны,

Где угораздило родиться

С талантом и душой… Ясны,

Светлы и вдохновенны лица

Гостей – товарищей отца …

Кассиль, Андроников и Нилин…

Шток, Шкловский… Можно без конца

Перечислять… Отца любили…

И он писательствовал -- и

Был в революционной теме

И искреннен и смел… Взвалил

Ее «на горб»… Служа системе,

Не пресмыкался… Сам любил

Своих подпольщиков отважных,

Кто в революционный пыл

Впал ради счастья всех – не важных

Постов карьерных и наград…

Журфак, по-видимому, выбрал,

Предполагая, что горят

Во мне все те же гены… Выдал

Писательство в наследство дед,

Васильев Николай. Он в Шуе

На фабрике трудился… Бед,

Невзгод, как блох, набравший, всуе, --

Считала бабка, -- керосин

Переводя, марал бумагу…

А дед, в плену у тайных сил,

Не властен одолеть ту тягу,

Что побуждала, карандаш

Направив, у окошка сидя,

Вести в тетрадке «репортаж» –

Дневник… Пример: в окошке видя:

Мужик идет, писал: «Мужик

Идет, тверезый, вороватый…»

Такой вот безобидный бзик

Злил Граню-бабущку… Куда там!

-- Чего ты, Граня, отвяжись!

Ну, хочется, писать в тетрадке.

Без этого мне жисть – не в жисть…

Без этого – умру…

В осадке --

Писательство отца… Отец,

«Болезнь» наследственную зная,

Сказал: «Журфак»… Решил – конец!

Кто б спорил… Я же, дочь родная,

Во всем доверилась ему…

Отец, член редколлегий многих,

Уверен: уж кому-кому,

А мне -- отыщется в итоге,

Как только получу диплом,

В каком-нибудь из ста журналов --

Работа… А что на излом

Способна взять судьба, нимало

Не думалось… Журфак? Пойдет!

Ну,. надо рассказать о школе.

Уж здесь – кому как повезет…

Мне повезло -- куда уж боле!

Представьте: Утро. В светлый холл

Войдешь – у лестницы парадной –

Директор – (вы решили -- зол?

Ошиблись! Праздничен -- в нарядной

Костюмной тройке)… Ритуал

Торжествен (А на стенке – Ленин!):

Джентльмен вошедший, хоть и мал,

Достойно поклонись, колени

Не гни… Тебе в ответ – поклон.

Ни наигрыша здесь ни шутки…

У нас достоинство – закон –

И обшепринятые штучки,

Когда учителя вопят

И оскорбляют: «Идиоты!» –

Немыслимы у нас… Хотят

«Макаренки» и «Песталоцци»

Воспитывать в любом из нас

Взаимо – с самоуваженьем…

Я – книксен – и – степенно – в класс…

Не знаю, правда, с раздраженьем,

Как только справились мои

Восторженные педагоги…

-- Ну, Груня же, включай мозги! –

Подруга мне шипит… -- О, боги! --

Поежатся учителя…

Лежат за гранью пониманья

Законы Ома, из нуля,

(Как из нуля-то?)-- вычитанье!

Валентности, котангенс… Ох!

Ну, не к чему приладить это –

Не дал извилин нужных Бог –

И обхожусь… Теперь секрета

Не стану делать из того,

Что выпусной бы завалила –

Не понимала ничего…

А Валентина похвалила :

Математичка подошла,

Увидела, что я в пролете…

-- Отлично, Груня! Ты смогла!

(Мою растерянность поймете…) --

И отвернулась от стола…

Я ж обнаружила шпаргалку…

Перепиши – и все дела…

Переписала – мне не жалко…

Не то б мне не видать добра…

Вот так, наукой не напичкав,

В судьбу «разбойницы пера»

Внесла свой вклад математичка…

Не то бы по миру с клюкой

Пошла б – а виновата «репка»…

…Экзамены сдала легко…

Готовилась, конечно, крепко…

Год репетиторы меня

Дрессировали под экзамен…

А сверх того… Ах, не ценя,

Жила, что рядом, пред глазами –

Катаев, дядя Валя… Вот:

Нам задают – «Белеет парус…»

К нему – за помощью…

-- Идет!

Сам пишет о себе… Не маюсь –

Его эссе перебелив,

Сдаю… А в результате – «тройка»…

За аккуратность похвалив,

Учительница пишет: «Только –

Иное здесь имел в виду

Писатель Валентин Катаев…»

Несу ему тетрадку, жду…

Хохочет, за живот хватаясь…

На переделкинской тропе

Встречался мне Корней Чуковский…

-- Ну, Груня, взапуски? Тебе –

Два шага форы – до березки…

Он в Переделкине создал

Для нас, детей, библиотеку –

И драмкружок, а в нем играл

Любой ребенок… Не потеху –

Имел в виду создатель книг

Для детства – лучших и поныне…

Последовательно – и в них,

В спектаклях детских – он трясине

Упорно противостоял

Той бездуховности убогой,

Залившей, как девятый вал,

Детишек, отнятых у Бога…

В библиотеке я была

Экскурсоводом-волонтером…

Все книжки знала и могла

Гостей приветить – и с задором

Об авторах поведать, с кем

Знакома чуть ли не с пеленок…

Чуковский думал о ростке

Души, мечтая, чтоб ребенок

Вовлекся рано в круг творцов,

Страсть к потребительству отринув…

А праздники его «костров»!

Вообразите лишь картину:

Июнь… Поляна… Суета…

Из сучьев строит пирамиду

Союз писателей… Сюда

Придут, считая за обиду,

Коль часом не приглашены,

Аркадий Райкин с Образцовым,

Иные светочи страны,

Кто может действием и словом,

Сердца возвысив, веселить…

Никто здесь никому не должен,

Здесь каждый волен петь, шутить…

И даже коль начнется дождь, он

Лишь умножает наш восторг…

И в этих хороводах звездных

Души взрослеющей росток

В кругу талантливейших взрослых

Накапливал потенциал…

Втупительное сочиненье –

О Маяковском… Вызывал

Лишь скуку некогда, но мненье

Тем необыкновенным днем

Я навсегда переменила…

Нам задали учить о нем…

К подруге топая, зубрила

Стихи о Ленине, навзрыд,

Со злостью, громко повторяя…

Тут тетка рыжая стоит,

В упор внимательно взирая.

Тот, полный интереса взгляд

Меня немало озадачил…

-- Так, Маяковский…-- Да, велят

Учить про Ленина, иначе…

-- Не нравится? – Конечно, нет!

-- Зачем тогда читать? – Велели…

Да он и вовсе не поэт…

-- Кто? – Маяковский! Ошалели

Мгновенно теткины глаза…

-- Володя? – в голос заорала…

-- А кто же он тогда? – Гроза

Во взоре явственно сверкала…

-- Он был революционер,

О Ленине писал поэмы…

-- Откуда этот бред, ма шер?

-- Так – здесь, в учебнике – и темы

Мы эти стали проходить…

-- А ну-ка дай-ка мне учебник…

-- Вранье! Не хочешь проводить?…

Я с теткой той часов волшебных

Немало провела потом…

-- А как мне называть вас? – Лиля!

Как мы стихи читать пойдем –

Из уст ее потоком лились –

Я только – первую строку –

Она – на память – остальное.

К любому, каждому стиху –

И поясняет – то, иное,

На что лишь намекал поэт…

А Маяковский… Маяковский!

Те Лилины рассказы – свет

Свечи над теменью бесовской,

Что всем мешала воспринять

Трагедию и боль поэта…

И сочинение писать

Пришлось, конечно, не «Про это»,

Конечно, нужно показать

Его революционером…

По общим правилам играть,

Примкнув к писакам-лицемерам,

Была научена уже…

А что взаправду полагала,

О нем – пусть прячется в душе…

Ну, на «пятерки» написала

И русский устный так сдала…

С немецким мне и горя мало…

Начну с того, что я росла,

Доверенная -- бонне… Стало

Фундаментом – общенье с ней --

Врастания в язык немецкий…

А в школе сказочной моей

Немецкий углубляли резким

Увеличением часов –

По языку – с начальных классов…

Не странно ль – что на «дойч» мозгов

Хватало? В наше время массов

Уже не к «дойчу» интерес –

К английскому… А мне достался

По воле папы – и небес

Немецкий… В первый рпз воздался

Наградой лет в двенадцать… Вдруг

Трилогию о большевизме(!)…

-- Хотим! Да, будут рвать из рук…

Причем здесь, герр Васильев, «измы?»

Ваш приключенческий роман

Захватывает с первых строчек…

-- Нет, непохоже на обман…

Конверт с тиснением… Листочек –

С красивым гербом… В ФРГ

Контракт составить приглашают…

-- Как, Груня?

– На одной ноге

Бежала б!…

-- Ты уже большая,

Поедешь в ФРГ со мной,

Как персональный переводчик…

А в ФРГ был рай земной

Для маленьких сынков и дочек…

Я пялилась, разинув рот,

На горы разных шоколадок,

Игрушек, книжек… Зло берет –

В московских книжных выбор жалок –

Лишь Брежневым забит развал…

Издатель папы, Отто Загнер,

Со мной гуляя, кайфовал:

Я ела книжки те глазами…

-- Чего б хотелось здесь купить?

Я, не моргнув: -- Все детективы!

Кивнув, сказал: -- Пойдем платить…!

Так я надолго классным чтивом

Обзавелась на языке…

Понятно, что не только «крими»

Читала, сидя на «толчке»,

Но, крепко увлекаясь ими,

Я углубляла языки…

Была ведь и вторая бонна,

Француженка… Пока – мазки,

Позднее расскажу подробно…

Экзамен… Текстик о войне,

Отваге и патриотизме…

Ну, несерьезно… Сложно ль мне

С моим-то «дойчем»?…В укоризне

Экзаменаторша – другой:

-- Из списка… Вообще-то знает…

-- Текст – сами видите, какой…

Считали, что не понимает

Девчонка, языка вполне…

--Ей дать бы что-нибудь из Гейне…

Тут помолчать бы, глупой, мне,

Но захотелось брякнуть ей мне:

-- Могу из Гейне, Гете… Вот –

И шпарю «Фауста» на память…

-- Васильева, генуг! Дает

Листок… -- Вам «пять»… Все ясно с вами…

Так… Все пятерки… Только так

Я, школьница, смогу прорваться

Сквозь все барьеры на журфак…

История… Ее ль бояться? –

Она – любимейший предмет –

И здесь, поди, сказались гены…

Да и билет достался – в цвет:

О том, как наши, постепенно,

Фашистов перемолотив

Под Курском в огненном сраженье,

Победой знамя осенив

В развернутое наступленье

Пошли … Я стала излагать

В деталях всю канву событий…

Профессор хмур… И не понять,

Чем недоволен… С виду – сытый…

Перебивает: -- А вполне

Уверены, что вами точно

Изложены событья? Мне

Понятно: требуется срочно

Меня, дуреху, завалить…

Тогда я, как Гудериана,

Цитатами берусь лупить –

Скрипит зубами окаянный –

И мне рисует на листке:

-- Вот курский выступ. Поясните,

Где вражьи танки в кулаке,

Где наши… -- Здесь и здесь – смотрите:

Здесь Прохоровка… Бой жесток…

Так немцы шли, отсюда наши…

…Тут поднесли ему листок…

-- Нет, с вами тут не сваришь каши:

Экзамен-то уже идет,

А вы все не несете список…

Мне ж надо знать, кого… Берет

Мой лист оценок… Точно высох –

И вдруг улыбкой кривит рот:

-- Васильева? – Да, Агриппина…

Да что ж я, клоун? Ну, народ!

Из списка, что же вы в кретина

Меня хотите превратить?

А впрочем, знаете прилично…

Ну, ладно. Некогда шутить…

Оценка честная. Отлично!

Что означает: подстелить

Соломки для дочурки Груни

Решил отец, чтоб завалить

Меня остереглись… Не втуне,

Как видим был отцовский ход.

Не то бы несмотря на знанья

Списали доченьку в расход,

Напрасны были б все старанья…

Ну, словом, высота взята?

Нет, сделан шаг за раздорожье,

Там, за туманом высота,

А это все еще подножье…

Но в сердце – радость: мой журфак…

А впрочем – есть еще причина…

Прости, отец… Не знаю, как…

Влюбилась – и другой мужчина

Негоданно вошел в судьбу…

Околдовал, стреножил душу…

Он – старше… На высоком лбу

Печать таинственности… Грушу

Мгновенно повлекло к нему,

Как манит всякая загадка…

Безропотно пошла в тюрьму

Его объятий – так в них сладко!

Сошлись в счастливый этот час

Два вектора, два зодиака

Мне даже жаль немного вас –

Вы – вне любви и вне журфака…