Шестидесятники

Уважаемые, господа, тяжко...
(на мотив «Широка страна...»)
      
       *  *  *

И нет конца, и нет переполоха,
Урока опыт есть, и листопад.
Есть – хорошо, посредственно и плохо,
И улетают стаи не назад!
Вперед летят, чтоб снова возвратиться,
Вперед опять, и в мишуре химер
Календаря тяжелая страница
Не перечеркнута на стыке эр!

Какой мазок, иль снимок, или список
Истории, где в розовых очках
Росла романтика военных мисок
На продовольственных и вещпайках!
В каком рывке парила над рутиной,
В ее же погружаясь пустоту,
Свою пронумерованную спину
Не разгибая. С воплями: «Ату!»

Не мы, а нас дороги выбирали,
Под «волн амурских» провожая вальс!
Как по костям, по шпалам убегали
Мы от себя, а рельсы – из-под нас!
Какой полет! Какая пантомима,
Какой размах, и нищеты парад,
В броню закованный, катился мимо,
Увенчанный железками наград!
«Горя огнем, сверкая блеском стали»,
«Наш паровоз» в рукоплесканьях масс
Взлетел от гордости, а мы все продолжали
Вагон качать, и в профиль, и в анфас!

Отцов и века дорогие дети,
В одной шестой мы изумляли мир,
Мечтавший с лишним шесть тысячелетий
Сварить «общественный» пирог и сыр!

И что теперь? Посредственно и плохо?
Иль хорошо? Вперед или назад?
Ах, дети, дети, без переполоха
Придет и ваш черед, и листопад!

           *  *  *