Страна Синих гор

Городской нашей участью
сыт по горло!
День-деньской крутишься
заради прокорма.
Многолюдьем мучим,
обезвожен зноем,
зверем взвоешь: «Боже!
Хочу на море!»

Ты же — успокоишь:
«У тебя простуда.
Страшный суд?!
Всего лишь
самосуд сосудов».

Соли всыплешь,
накапаешь йоду
в тепловатую —
из-под крана — воду.
Прост рецепт:
в стакане
вода морская.
Музыкальное —
от тоски —
полосканье.

Клокочи и отхаркивайся –
будешь в норме.
Зашумишь, как раковина,
запахнешь морем.
Дымным солнцем вершин
запершит
в носоглотке горечь, –
смоет спешку машин,
зуд толкучек
и певчих сборищ.

И смешав свет и тень,
среди ночи услышим вместе, –
в нас шумит Коктебель
горьким эхом любви плебейской.


******
Отойдем подальше, заляжем в поле, за лесом.
Снимай рубашку и ненужные шаровары!
В небе жаворонков – хоть залейся!
Льется музыка шаровая!..
Шепчешь: Вот и выбралась я к тебе!
В Харькове – тоска, чувствуешь себя затасканно.
Я кричу по ночам: «Забери меня в Коктебель!» -
В страну синих гор (перевод с татарского).
Сам мал-мал татарин – я зело хитер!
Тычу пальцем вверх и загадочно предлагаю:
«Это дачное небо и есть страна Синих гор.
Пусть не южная, так завьюженная,
В крайнем случае, навьюченная облаками».
Облака, облака... На любой размер...
Наша цивилизация – это огромный список, -
От таких размеров в раз бы Гомер прозрел,
А Иоанн воскликнул, что конец света близок!
Я бы еще послушал, что скажут Бах или Босх.
Что смеешься? Советую познакомиться!
Вон облако, похожее на человеческий мозг
И одновременно – на Землю из космоса.
Как же странно взвихрена наша Земля:
Дунет ветер, все извилины разутюжатся...
Почему же все наши поэти-политические кренделя
Оборачиваются страданием и ужасом?
Впрочем, я - не Бог и не нейрохирург,
И в мозгах допотопных копаться стоит ли?
Много проще с подругой махнуть на юг –
Подальше от новейшей истории.


*******
Сделай милость, господи, дай ход снимку,
Там где мы с Необъятным стоим в обнимку.
Выдай нимбы самозванцу и самозванке,
Чтобы было, что вспомнить потом на свалке.

Так моя подруга называет старость,
С ее заунывным: ночь, улица, фонарь, аптека.
Так снимай покуда море в ногах распласталось
И щекочут пятки барашки смеха.

Поспеши, чтоб души и тела впитали
Влажный воздух с дышащими хребтами.
Пусть тишайшая бухта в порыве вечном
У любимой на пальце блеснет колечком.

******
 
как тебе без Коктебеля!?
море нас не отпускает
я же помню как ты пела
Карадаг затмив сосками
музыкальная шкатулка
как заснуть с бессонной дрожью
целовались по Катуллу..
пока небо не потухло
и не вспыхнуло под кожей
серебрится страсть полоской
наш рассвет смешав с закатом
что же в городе так плоско
никаких тебе загадок
бесконечные заботы
суеты нагроможденья
мне б хлебнуть воды забортной
враз забывши – кто я? где я?!!
и куда девать всё это?!
звёзды с запахом полыни
и раскидистое эхо
что нам горы отвалили
всё в крови твоей – не хмурься-
боль и радуга раздолья…
нынче цель моих экскурсий –
губы с капельками соли

******
Странно сказать, в минуте молчания —
две недели наших дней и ночей,
тысячи незамеченных мелочей,
пляска чаинок в стакане чая.
Звон в ушах и тоска под ложечкой
разлетаются: чаинки-черточки множатся,
очертя голову обрисовывают твою фигурку.
Мы гуляем по городу, обходя все ямины и пригорки.
Бесконечная набережная, и незачем куда-то бежать.
Небрежно и бережно очарованная душа,
мною схваченная за локоть, бьется током.
Твоя близость — моя недалекость…
Незамеченных столько всплывает деталей:
неба долька и моря долька и так далее… Тает
таблетка луны, рассосанная под языком,
расправляется со стенами и потолком,
раскрывает тишину долгожданным букетом салюта,
заглушает голос моря и горечь залёта…
Воспоминания не спровадить.
Наши сдвинутые кровати
разъехались по разным адресам.
Ты сама по себе, я — сам…
Тебе так лучше и мне терпимо
ерунду слушать, пить пиво,
не отказываясь от водки.
Разбросанные книги и шмотки
валяются, где попало.
Радость, куда же ты пропала?
Ты нас покинула навряд ли, —
ты впала в детство, играя в прятки.
И бьется сердце среди компаний,
как соло ложки в пустом стакане…
Стукали-пали! Cтукали-пали!


*******
КОКТЕБЕЛЬСКАЯ   КОЛЫБЕЛЬНАЯ

«как тебе без коктебеля…?» (из старых стихов)

Кран на кухне поломан, раздражает весенней капелью.
Эхо моря - в раковине с грязной посудой!
- Как тебе! Как тебе – среди осени закоктебелил.
Прямо в темя стучит, предвещая театр абсурда.

Не подумай милая, что я спятил!
Ожидается качка на общей кухне.
Это море, цвета родимых пятен,
Собирается с силами – сейчас как ухнет!

Не спросясь накатит на нас, на сонных...
Городскую забывчивость нам простит ли?
Это совесть, обретшая вдруг весомость,
Усмиряет вражду и смывает престижность.

Нелегко обсуждать все обманы, огрехи, разделы.
Ободрали одних, у других же – довольство, избыток.
Мы богаты – мы любим душой и телом,
Мы щедрей и свободней, чем вдох и выдох.

Нам и моря не жаль. С кем еще поделиться
Этим солнечно-пенным, Азовским и Черным?
Разольем и раздарим болезненным и бледнолицым,
Всем отчаявшимся, обнищавшим, никчемным.

Всего шаг от удали нашей до нашей дури.
Заварили кашу – крутым не сладко.
Временами нахлынет, собьет с ходулей, -
И один на один с неподкупной лампой.

Проберет шкурный страх: привидится тотчас
На торжищах жертвенные барашки...
Засыпаешь, ребенком на стуле скорчась, -
Я в кровать отнесу: надо бы встать пораньше.

Пусть подхватят во сне, закачают волны,
Пусть как гальку омоют тебя, оближут.
Даже войны решаются полюбовно,
Если прямо взглянуть и сойтись поближе.

Эти волны шептали когда-то Гомеру
О скитаниях, мытарствах некого мужа
И о верной жене, той, что ждет, а не треплет нервы.
Может, скажут о нас?.. Ты их слушай, слушай,

Жадно впитывай запахи, всхлипы, вздохи.
Как тебя уберечь от злобы, зимы, простуды?
Хоть во сне раздышись. Ну а я отойду ненадолго, -
Так, на кухню. Убрать и помыть посуду.