Симоронские сказки моя первая блондинка

Моя первая блондинка.

Мне никак не удавалось уловить принцип, по которому выбирается, какой подарить подарок. И кому дарить. Не понимаю, почему надо дарить всякую чепуху какому-то незнакомому мне Ванечке! И на что, скажем, бухгалтерше, которая решает мои вопросы синий в горошек слон, копошащийся в чечевице, насыпанной нечаянно в сахарницу султана Брунея? Но в симоронских книжках упоминались как раз такие вот абсурдные и смешные штучки. Вот так размышляя, я зашла в вагон метро и плюхнулась на свободное, ближайшее к дверям место.
 Надо сказать, что выглядела я в этот день несколько ярче, чем средний московский житель. Накануне, пытаясь поднять себе настроение, я очень коротко постриглась, под мальчика. Это мне страшно не понравилось и, чтобы как-то исправить положение, я покрасила волосы под полосатого кота – от макушки во все стороны расходились ярко – желтые полоски ( я вытравила полосочки волос почти до белизны), темечко покрашено красным, виски – вишневым, а затылок – чистый баклажан! Стало очень красиво! Во всяком случае, мне очень нравилось! Незаметны были ни мои уши, да вообще ничего другого во мне не было заметно – голова полыхала, как вечерняя заря! И ко всему этому празднику цвета, я натянула свои любимые ярко-розовые штаны!
 Вот так я и сидела в вагоне, сосредоточившись на симоронских загадках. Мое внимание приковал вдруг мужчина, сидящий напротив меня. Он смотрел на меня в упор с нескрываемым неодобрением из под нависших бровей. Взгляд его был пугающим, я почувствовала себя очень неуютно.
 «И что подарить можно такому вот злобному монстру?» - я по инерции продолжала мыслить о подарках. Я сунула в его карман толстую пачку долларов. Но пачка «не прирастала» к нему. Образ рассыпался. Я вспомнила, что подарки преимущественно бывают абсурдные, и начала увешивать дядьку надувными крокодилами, держащими в зубах майские розы, маковыми бубликами, распевающими гимн Заира на китайском языке, и обезьянами, печатающими на лысых макушках маленьких толстячков Манифест капиталистической партии. Но ни один образ не ложился на моего недоброжелателя, взгляд его становился все более угрожающим. У меня внутри появился противный холодок, и я сжалась от страха – мужчина напрягся, похоже, что он был готов встать и наброситься на меня с кулаками, и то ли от страха, то ли от отчаянья, вдруг в голове родился образ – блондинка!
 Вульгарнейшая из всех виденных мною когда-либо блондинок, в тонком соскальзывающем халатике, не прикрывавшем ее прелестей, она взгромоздилась мужику на колени, прижалась к нему, и закативши глаза, блудливыми ручонками начала исследовать содержимое его брюк. Она шептала ему что-то, кусая его ухо, извивалась и ерзала, и вдруг мужчина расслабился.
 Он отвел от меня глаза, разжал кулаки и откинулся на спинку диванчика. Я была потрясена – он явно успокоился и даже некоторое блаженство выражалось на его лице, которое еще пять секунд назад было искажено злобой! Блондинка была почти реальна – я бы не удивилась, если б мои соседи по вагону тоже заметили ее – она не рассыпалась в воздухе, как предыдущие подарки, которые я пыталась навесить на своего визави.
 Блондинка продолжала свою порнографию, мужчина закрыл глаза и застыл с легкой улыбкой на устах.
 Я сидела, вытаращившись на него, совершенно потрясенная, забыв закрыть разинутый от удивления рот! Но удивительный мой урок на этом не закончился. На первой же станции в вагон ввалился в хлам пьяный юноша. Атлетического сложения, упитанный, с довольной миной, но совершенно пьяный и ничего не видящий. Его хватило только на то, что бы сделать три шага до противоположной двери и прислониться к ней. Когда поезд тронулся, он начал падать. Выделывая умопомрачительные кульбиты, он падал до следующей станции, но так и не свалился окончательно, чудом восстанавливая равновесие. На следующем перегоне его заштормило сильнее, и я представила, что, тряхни вагон посильнее, он может свалиться прямо на меня. Именно так он и начал угрожающе клониться. Я хотела было встать и отойти на безопасное пространство, но вспомнила про блондинку, которая только что так классно выручила меня. Тут же я подставила ему под плечо ту же девицу в халатике, но она растаяла. Я пыталась сосредоточиться сильнее на этом образе, но он таял мгновенно. Тогда, неизвестно почему, я вспомнила медсестру из числа своих знакомых – Наташу. Очаровательная блондинка, добрейший милый человечек, с удивительно теплыми волшебными руками. Она моментально взялась за дело – под нос гуляке сунула ватку с нашатырем, поддержала за локоть, зашептала что-то на ухо. И опять случилось чудо – молодой человек вдруг выпрямился, открыл глаза и улыбнулся. Взгляд его был совершенно лучезарный, он вряд ли что-то соображал, но падать перестал, лишь пошатывался слегка. Как только поезд остановился, он на несгибаемых ногах и глядя прямо перед собой, вышел. Наташа заботливо поддерживала его, гнулась под его весом, но твердо держала его под руку, не давая свалиться.
 Вот так я познакомилась с блондинками. Впоследствии выяснилось, что это оружие страшной силы ! Гаишники забывали, зачем они попросили остановить машину. Бравый страж дороги рассеянно смотрел в права, пока юркий язычок красотки что-то выделывал с его ухом,  а руки торопливо расстегивали все, что можно расстегнуть, и ронял рассеянно и тихо: «Проезжайте…». Приставучий дворовый пьянчужка застывал, лишь привстав с любимой скамейки, и уже не клянчил по обыкновению червончик, а лишь романтически вздыхал, глядя вдаль. Утомительный телефонный собеседник замолкал и прощался, а молодцы горячих южных кровей, продающие чебуреки, арбузы и помидоры, не чмокали вслед, а томно закатив глазки, мечтали о чем-то своем…

Божемоички, а ведь придумывает кто-то придумывает изо всей силы всякие бомбы и пистолеты...
А тут - блондинка - и этим все сказано!