Думьят

Плескался Нил у ног моих.
В нем отражались звезды, вечность…
Кафе. И столик на двоих,
Который заливала млечность
Луны и отсвета реклам
Сквозь изгородь живую. Где-то
Запел над городом имам
С невидимого минарета.
Прикрыв глаза, я ощутил
Дыханье времени: веками
Течет здесь этот мутный Нил
Между пустынными песками.
Быть может, завтра по нему
Я вверх отправлюсь пароходом.
И будет лопасть гнать волну.
И буду я с чужим народом
Глядеть на эти берега,
Пока мы не прибудем в Фивы,
Где будет шелест тростника
И будут в мареве оливы.
И будет старое такси
Плестись со скоростью верблюда,
Пока горячие пески
Не остановят нас. Отсюда
Я двинусь далее верхом.
И, шаг за шагом укрупняясь,
С полуистершимся лицом
Предстанет Сфинкс. Вокруг, слоняясь,
Туристы – в точности как я –
Зрачками фотоаппаратов
Моргают, может быть, кляня
Жару и смуглых провожатых,
И древний, но громоздкий вид
Вот этих айсбергов пустыни –
Трех безразличных пирамид…
И после будет чай, и дыни,
И пахлава, и аромат
Сандала, и прохлада тени,
И возвращение назад…
Все это в несколько мгновений
Перед глазами пронеслось.
И снова я в кафе в Думьяте:
Полупустой бокал и горсть
Арахиса. О шариате
Мне говорил мой vis-a-vis,
Цедя египетское пиво.
А Нил шумел у ног моих,
И я мечтал о древних Фивах.