Джоконда

«Наше отношение к миру, в который мы так неохотно пришли, кажется, несет с собой то, что мы не можем его выносить непрерывно…»
 З. Фрейд, пятая лекция, «Введение в психоанализ»

Я страдаю лунатизмом (см. КСЭ). Там - вранье. Гравитационные изменения при полной Луне ощутимы. В старину, рассказывала мама, стелили мокрую простынь перед кроватью, чтобы обеспечить пробуждение. Иначе путешествие во сне могло привести на крышу поближе к Луне.

Джоконда - картина, шедевр ассоциируется у меня с дождём. Он лил и лил, когда меня малышом водили на Волхонку, где она демонстрировалась. Можно сравнить с очередью в мавзолей. А, затем одна минута созерцания, и толчок в спину: "Проходите..." Так, ничего не ощутив, я сохранил душевный трепет при упоминании её загадочной  улыбки... Бедный Леонардо!

1

Я не могу спать у окна,
Когда Луны серп выгнут гибкий,
И напряженно тишина
Сулит мне чудо соло-скрипки.
Когда же полная Луна
Губою вздернутой смеется,
Ни у стены, ни у окна
Покоя нет! Бегу к колодцу!

Она и там, она – везде
С бесцеремонною улыбкой!
Счастливцы спят, я – в западне
Воспоминаний, как под пыткой!
Куда же прошлое девать?
У всех под ворохом соломы
Таится в памяти кровать,
И состояние знакомо!

Во сне ли было, наяву,
Я не пойму, но лунной комой
Болезнь свою с тех пор зову
И жду, со страхом и истомой,
Дорожку лунную к окну
И стан в ее полоске гибкий,
Глаза, собравшие вину
За всех, как бусинки на нитку.

2

Не ускользай, о прима сна,
Джоконды спрятанной улыбкой!
Останься, глупая весна,
Моей виной у люльки-зыбки!
И в первозданной чистоте
Явись, как Бытия начало,
В богоявленной простоте
Ты – воплощеньем идеала!

Утешь! Я – суеты седок!
Любви просроченная виза!
Судьбы казенный потолок
Укрась, явись же, Мона Лиза!
Осмысленности чистотой
Богоявленно воссияет
Твоя улыбка, Боже мой,
С тех пор и лунный серп терзает!

«To be, or not to be?» – в Китае
Женьшень растет… Его бы съесть,
Его б найти, и пусть витает
Благая весть: пришла и здесь!
Благая весть, ее я ждал,
Искал, надеялся и верил,
Другими не пренебрегал,
И, с нею сравнивая, мерил.

Той высочайшею из мер…
Лишь подражанья и подобья,
Лишь слепки – плод больных химер –
В дороге страннику снадобья!
Явись, явись же, прошепчи
Средь серых дней и буден стылых:
«Я где-то здесь, в тиши души,
Средь суеты, надейся, милый!
Внутри тебя и не с тобой.
Грань растворенного кристалла
Божественной любви земной,
Я – абсолютное начало!
Я – детство, девство, и рукой
Прощающей, как мать, ласкала!
Не в ней, а рядом я, с судьбой!
И никогда не предавала!»

3

Не ускользай, о прима сна,
Джоконды спрятанной улыбкой!
И в лунном свете у окна
Мгновенье дли сладчайшей пыткой!
Луны навязчивый вопрос
С тех пор один: «А это было ль?»
В глазах струился лунный воск
Куском хозяйственного мыла!

Луны не шевельнется бровь,
Луне – что хаос, что порядок!
Любовь всегда и всюду – новь!
И верящим в нее – награда!
Девиз – надеяться и ждать,
И в яви явится Джоконда:
«Меня ты начал забывать,
Я ж благосклонна, more Monа!

Ты заслужил, поскольку ждал,
Искал, надеялся и верил,
Тропинок много истоптал
И открывал чужие двери…»
Серп выгибает новый месяц,
И утро вновь, и нет меня…
До новых снов и околесиц!
Я старого гоню коня…
Навязчивый и давний сон
В котомке странствует со мною,
Он – облегченья светлый стон
И воздаяние изгою!
Так не бывает!? Но молчу
Средь пустяков и мелкой фронды…
И пряжи нить-мотив сучу –
Явления моей Джоконды!

Не ускользай, о прима сна,
Его так мало, мало, мало!
Когда Луна-душа больна,
Спасает только одеяло!
И у стены, и у окна
Я засыпаю ночью темной,
Мой ангел, сбывшегося сна
Прошу, явления Джоконды!