Целящий в небо

Сжав тонкогубый рот и побледнев с лица,
То есть – сделав свое лицо абсолютно белым,
Он признес решительно: «Будем отстреливаться…»
И рукояткой вперед протянул парабеллум.

И отвернулся, затылком закрыв проем
Полный дневного света и ветхой пыли,
К тому же прикрытый шторами. Все же в нем
Был виден обрывок неба. Неспешно плыли

Вдаль облака. Но суживался и мигал
Глаз, ожидающий цели. Сполна окунувшись в ту
Твердую синь, что любого была лишена врага,
И потому, вероятно, являла собой пустоту,

В которой, опору теряя, набрякший тонул зрачок,
Не отличая горячих крыш от высоких зданий.

Если палец ложится на спусковой крючок,
Жизнь его обладателя полнится лишь ожиданьем
Выстрела, дыма – чего-то, что будет после
Как оправданье того, что случалось прежде
Брезжит
В пальцах рассвет и в глубокую пропасть между
Ними, сыпятся сны, разговоры, весны…
Кожей змеиною сброшенные надежды…
Крики… касанья ладоней… июль… июль…
Целящий в неба всегда одинок и странен,
И вся растворенная в нем же стрелянная латунь
Мне не позволит вспомнить, где я его оставил…