Полковнику никто не пишет

или: "Шла лошадка как-то в Трою".

Что ты мечешься и мечешь?
Над ареной – злей и злей –
по базарам и мечетям
для расправы жезлом метишь – 
шлёшь "неверных" в Колизей.
Что ты Бога поминаешь?
Дрессируя, как щенят,
знаменуя, – заменяешь,
поднимаясь, – подминаешь
еле дышащий сенат.

Что ты бьешь по барабанам?
Снова "Наш священный бой"?
Всё давно по барабану:
как последние бараны –
стадом, строем за тобой.
Что ты хочешь: снова оды
или ада? Как рабы:
хлеб и зрелищ для народа,
и вперёд – за ротой рота,
а назад пойдут – гробы...

Что стыдливо снял погоны,
если нас не мучит стыд?
Снова козни, казни, зоны?
Всех поганых по вагонам? – 
все хоть в чём-то нечисты.
Что ты ищешь, старый сыщик?
Потерял любимый строй?
Что ты прошлого "стыдишься"? – 
отпусти уже усища,
как кнутища, над страной.

Кто ты, тёмная лошадка?
За оградой, как Кинг-Конг, – 
стелешь мягко, кормишь сладко –
кто ты новый Кормчий в лодке:
в рождество Троянский конь?
Что ты сеешь, что ты строишь?
Третий Рим? Четвёртый Рейх?
Нет быстрее русской тройки,
нет страшнее русской тройки:
трибуналов,
петель,
рей...

Что ты знаешь, что ты слышишь,
в дамки вышедший сексот?
Кто полковнику напишет:
завербованный Всевышний?
Кто письмишко донесёт?
Донесут...
А тройка мчится
снова вспять, опять с высот,
по державе, по столице;
и ямщик... всё матерится.
Только снова...
не везёт...

                2004