Плоды бессонницы временное название

На мозоли пластырь.
В рюкзаке псалтырь
И зубная паста.
За окном – пустырь.
Между пальцев четки,
А в глазах – тоска.
Людям мало водки
Или табака.
Молимся на евро,
О рубле скорбя.
Создаем «шедевры».
Мнит творцом себя,
Может, и не каждый –
Через одного.
Мы – творцы той лажи
Из пыли и сажи.
Больше ничего.
Просим бессердечно:
«Господи, прости!»
Ты же будешь вечно
Крест за нас нести.
Жизнь – одноминутье.
Вещи – одно платье.
Люди на распутье
С Богом на распятье.
Ангел мой конфужен,
Тонет в платья складках.
Крылышки на ужин.
Крылышки в прокладках.
Ангелы без крыльев,
Веселятся бесы,
Кормят взгляды пылью
И играют пьесы
На гниющей сцене.
Сцене жизни оной.
Встану на колени
Я перед иконой.
(подмести могли бы)
В храме я впервые.
Господи! Спасибо!
Мы ж еще живые!
«Отче наш» не помню
и молитв не знаю.
Я сейчас двухтомник
Зюскинда читаю.
Уж почти добила.
Я читаю быстро.
Библию купила
В лавке у баптиста.
Она под ножкой стула,
Чтобы не шатался.
Вот, псалтырь стрельнула…
Здесь листок помялся…
Все слова пустые.
На душе пустынно.
Что сказать? «Мария!
Поздравляю с сыном!»
Люди ходят в храме
Местные, поди.
В длинном сарафане,
Может, попадьи?
Сори. Я забылась.
Мысли не туда.
Я ведь не молилась
В храме никогда.
Да и не умею.
Не учил никто.
А на сердце что,
То сказать не смею.
Знаешь?... Да, ты знаешь.
Помнишь? … Я забыла.
Ты меня прощаешь?
Я уже простила.
Я такая темная
И душа с заплатками.
Жизнь моя никчемная –
Крылышки с прокладками.
В мыслях моих тоже
Заигрались бесы.
Ты прости их, Боже,
Ведь они, быть может,
Как и мы – балбесы.
Просто опьяненные
Данной им свободой…
Две синички сонные
Кружатся под сводом.
Крестится так медленно
Человек усталый.
Я пойду, наверное…
Мне пора, пожалуй…
Три иконки в паспорте.
Старый монастырь.
На мозоли пластырь.
В рюкзаке – псалтырь.