Онегин-купчино-татьяна вуайеризмы сталкера

ДОМ-САМОЛЁТ

Забываю. Забываю. Дом-самолёт
садится на плечо Татьяны.
Кто пьяным хоботком из лужи
выпрыснул на холст оргазм?
Оргазм – ведь это половина Будапештской.
Дом-самолёт летит!!!
На леске тонет спальный и вокзальный.
Квадраты, ромбы, дуги.
Сосут подруги…
Друзья сосут и вяжут бахрому
из графиттийных философий.
На запах кофе
плывёт дом-самолёт,
и утро смайликами дышит,
и маршрутки себя распродают.
Уют и вдребезги!
Уют и анаша!
Дом-самолёт не выйдет из пике!
Дом-самолёт выходит на конечной.




 
УКРАДКОЙ УЛИЦА-ДИВАН

Сигареты вяжут в постели сон
про меня-влюблён;
про лосьон для выведения прыщей
с фаты, с чехла для плеера, с вещей,
с баночек с солью для ванной.
Диваном раздвигается улица!
Евгений сутулится,
докуривая «Честер».
Честь бантиками на малолетке
рассыпает в его мозгу 16 этаж
на тридцать два случайный половых акта.
Чувство такта весит на леске в парадной.
Ладно. Ты – завтра.
Ты – всего лишь завтра.
Твой сон - представлен аномальными
признаниями по стенам
красной краской из ржавого тюбика
у дверей спившейся Татьяны.



 
ЕГО ENTER

Его Enter вставлен.
Его Enter вдавлен в озябшие коленки нацистки.
Его Enter хочет знать, чем пахнут нарциссы,
когда их лобок выстригают у зеркала фельдшера.
Ура. Всё в порядке. Всё в теме.
Родители приезжают только завтра
с поганой дачи, где растёт смородина.
Это значит, что он успеет оклиматься
от бесконечных мастурбаций
в неминуемом пространстве своей комнаты-совести,
обклеенной фотками Курта.
Утро – ***ня.
Его Enter в минусе…
В минусе на всех фронтах.




 
ПУПОК-ЗВЕЗДА
(точняк - повесится)

Дороги в стаях.
Дороги на сносях.
Под полчищами лях - пупок-звезда!:
Догадка рыжая в мозгу: «Татьяна!»
Брелки из Эмиратов, монеты из Ирана –
ей!
Как! метрополитен похож на мультик.
Он – к ней!
Он в поисках её пупка!
Да, там… в его слюне ещё возможно живы.
Да! Точно живы в лодочке пупка
его животные…
Про них, про пах, про запах – эта песня.
Ему так сложно в №74-ом отыскать
средь накрахмаленных манжетов,
среди подмышек потных и непотных
её пупок.
В нём – скрытое либидо
для верности:)
для верности - (вдоль вен!)… Хе-хе.
Какая свадьба???!! –

Он завтра повесится на её пупке.
Он завтра повесится про Солнышко Злоебучее.
На зло повесится.
На пупке её повесится.
Для ваших афоризмов повесится.




 
SVETOFORЫ.mp3

Весь город сжат в формате mp3.
Смотри! над главною Луной
драгдиллеры проснулись.
Нам повезло.
Сегодня светофоры в менопаузе на пузе
ползут до круглосуточных ларьков
пить пиво с номерами.
Не думай о своей ненужной маме!
Маме – ужин с грибами.
Вот уже красное превращается в её глаза
на отлёте из бензиновых луж!
Это уже не Таня.
Это Таня без глаз наоборот.
Вот зелёный из ног её пьёт!
Водопой на углу Марата и Малой Балканской.
Зелёный хочет минет!
Татьяна согласна?
Да!
Нет!
Жёлтый в присосках заправочных станций
дал прикурить.
Возьми! Не бойся – это твоё!
Это тело – твоё!
Ты его можешь лишь раз!
Один раз трахнуть.
Только один.
Спасибо светофорам.



 
ПРИГОВОРЁННЫЙ К ВОЛЕ

Чай, прощай!
Чай вдогонку ментам чаевыми-мочевыми.
Там – за углами из картонных извилин
всесилен наплыв идиоток.
Их ты не хочешь!
Мочишь гопника на чердаке.
А на реке (с ней) ты ловил стрекоз
и отрывал им крылья;
тебя приговорили к воле.
Больно.
Больно рвать запазуху на лепестки её губ.
Завтра ты будешь груб.
В её ванной ты будешь груб.
Её папа обнаружит труп,
расписанный маслянными красками российских производителей.
Это только им покажется, что она мертва.
Ни фига! Она ещё будет жить,
как твоя последняя невероятно-прекрасная картина.
Ты – в наушниках.
В наушниках – Гр.Об.
Забей на всё.
Помни:
тебя приговорили к воле!



 
ZОНА

Зачата в чате:
по пивом, под травой,
под колесом.
Её на спектры разложили будни!
Так надо.
Это очень надо.
Лет сорок с нашего знакомства.
До центра не добраться никогда.
И на *** надо!
Дворцовка, Летний, Исаакий – лажа.
Мне важен перекрёсток; жара; июль.
Под снегом пуль тебя не заподозрят
из соседнего окна ни убыватели-убийцы,
ни глюк Христового доноса Богу.
Здесь – спи.
Провайдер вам не выдаст на похмелье.
Она – не пьёт!
Она – глотает дым грузовика.
Река. Река. Река.
Здесь! В этой зоне! после каждого законченного акта
рождается малёк с глазами високосными антенн.
Измен в ладонях издержать на феньки,
напиться в стельки,
напиться в фонари
и встать над Купчино с стрелой Амура.
Пронзить?
На кой?
До остановки – западло и грязно.
Зачата в чате…
Кроватями-вертикалями огорожена зона!
Пей – здесь!
Живи – здесь!
Ебись – здесь!




 
ПОСЛЕДНИЙ ПЛЕВОК

За газовой плитой – сетчатка глаза.
За волнами FM – немытый атавизм ушей.
Тут и она ему секс-сокс уж вяжет,
чтобы набить его (его!) белёсым выделеньем.
На роликах по ржавому карнизу за Психеей!
На роликах по бесконечному периметру окна.
На! Он – твёрд и хочет;-
он бесчувственной головкой ловит твой диапазон!
Вот ты уже планету высушила феном,
вот рвётся в небу клитор,
вот на балконе колыхается бельё,
как знамя сдавшихся.
Твоё – в цунами из букетов сталью стало
и приспособило себя на завтрак из яиц.
Из лиц – пролились собутыльные икары.
И ты уже – в Крыму как будто.
Тебе – свежо.
Тебе – его не надо.
Там в стрингах – влажно.
Там – влажно так, что дождь уже не нужен.
Ты – паспорт.
Он – паспортистка в розовых очках.
Вам весело.
Всё было лишь плевком…
Плевком в кружочек Солнца,
который вы нарисовали на обоях.
Погасло Солнце.
Яростно погасло…
Довольно.
Занавес.

P.S. Последнее что вы сделали красивое,
что-то похожее на любовь:
это был парящий с пятого в высь презерватив «Vizit».