Акведук стихи из цикла

Твой взгляд – речь птичьих итальянок,
Шаг (лёт) обманщиц и дурманок.
Ах, кружевная сласть ошибок
В твоей дикарской голове!

По набережной ходишь зыбко,
Звеня рассеянной улыбкой;
Любовный жар летит волною
В тебе так сладко и легко.

2002


Влететь в кандинскую печать,
В дырявую и смертную овчину,
Влететь, клубиться и молчать –
Искать во тьме опальную кручину.

Прибрежных, опоздавших к чаю роз
Горсть тлеет в безымяньи ночи.
Китайская вода, слепой запрос,
Текучий и горяче-непорочный.

Идет мотив полусмеженья век
В палитре быстрой узнаванья и сомненья,
Где любопытства первородный грех
Играет с тихой птицею мгновенья.

2002


Ренате Литвиновой

1. Всем ты стала, Рената –

Птицей, потрепанной ветром,
Ночью, разнеженной светом,
Бурей, брошенной в землю,
Морем, испитым волхвами.

Радостью, данной артистам,
Жестом лунного сада,
Последнею тайной апреля –
Книгой без букв и названья.

2.

Рената – мягкие руки тумана,
Тайная вера упавшего храма,
Летней душистой прохлады теченье
И виноградины стройное пенье.

2002


Поэт случайного масштаба –
Отметим птицу между строк –
Владеет неудобным кладом
И веселит им женский полк.

Ревет огонь в трубе ремесел –
Делитель нацело чудес,
Густой коньяк в крови повесив,
Плетется рысью, шапки без.

Горчинка в музыке тончайшей,
Густого пара млечный ствол,
Ларь звезд, дремотно говорящий,
Мороза рог крутой и столб
Фонарный, в бледной тьме парящий.

2002


Нет слова для подкожной простоты
присутствия, касания, любви.

С весны сорвали маску.

Мученье, ослепление и нежность –
все, что вредит здоровью.

Боль и прозрачность –
ты снова рядом,
но отступишь, если я качну маятник,
скажу или прочту пару слов.

Нас губит самодовольство,
вера в то, что мы знаем все языки.
Слова мстят.

Хочешь маленькой музыки,
чего-то, что вскарабкается по стволу,
подарит солнышко на дне стакана?

Только так нельзя.

Надо, чтобы тебя мотало и било,
Иначе – какая музыка?

Не глупый ли я счетовод?
Так ведь можно всю жизнь сетями –
одну и ту же лужу.

(...Хорошо все снегом замело.
Может быть, теперь есть надежда?)

2002


Сегодня я ищу в толпе твои глаза –
Почти что черные, спокойные в движеньи.
Хочу, чтоб ты смотрела на меня.

Проснулся в сирой пустоте,
В томленьи нервном, неуклюжем,
В каких-то призрачных словах.

Ладонь твоя – не мягкая ладонь,
Душа твоя – не мягкая душа,
А парус, полный ветра, что несет
Без курса, в неожиданную радость.

Глаза и ночь – их сочетанье, их волшба...
В твоих ладонях – притяжение земное,
В губах – необъясненная печаль
(Сравню с неперевернутой страницей).

Прими еще последнюю игру;
Взгляни назад, и приручи мое дыханье,
И сделай шаг во тьму, где шелест крыл.

2003


В крови идет дождь золотой –
Падают солнца в ночь.

Любовь танцует на лезвии
В тиши закатных ветвей.

Весна в бархате нежности –
Пылает смущенный огонь.

2003


Стихия моя – бездействие,
Тут я сильнее тигра,
Зверски лежу на диване,
Птицы летят в глазах.

Ещё я велик в походах
За невразумительным чудом:
Например, ищу в лунных водах
Отражение топора.

Я привязал к травинке
Шёлковый чёрный волос,
Жду, когда в майском небе
Будет разлив-закат.

Возле железной дороги,
В тени от коньячных спиртов
Тянет соль из колодца
Неласковая любовь.

Хочет сделать меня ржавой тенью,
Совместить пользу и пользу –
Вот как круты тропинки
Вокруг её чёрных глаз.

2003


Есть повод радоваться тихому признанью
Весенних улиц, сонного пространства,
Есть время взять над желтою водою
От жизни легкую, туманящую меру.

И все-таки (пчела из пластилина)
Плетет свое упрямый зыбкий снег.

2003


Зря мы мечтаем о ровной и сильной весне –
Ведь она только складка, изгиб, боль, дуновенье,
Возникает на миг и уходит, неслышная, в ночь,
Нападает на нас, раздражает и исцеляет
От преждевременной смерти под серым стеклом.

Нас растопит, как снег, прикосновенье любви,
И ударит, и обовьет и огорчит...

2003


Я хочу сделать шаг – или это кроится молчанье
Твоей детской рукой где-то в памяти острого льда.

Наша жизнь – это перья истерзанной, скомканной птицы.
Озорство, подари нам свой добрый и терпкий обман.

2003


Минуты

Ты – торжество сияющего утра,
Тугая плоть, смеющийся апрель.
Я нем, как высь в твоей ладони
Над голубым мерцанием ветвей.
______________

Мы движемся по выжженному саду,
Как пара черт случайного лица,
И всё, что мы находим – лишь перо,
Что кружит над прохладой и молчаньем.
______________

Оставь свой след, шершавый и измятый,
И если есть какая-нибудь тайна
В твоих движеньях, жадных и бесследных, –
Отдай её, но не раскрой секрета.

2003


Минуты

Ты – маленькая боль над летней тишиной –
Здесь чужды простота и равновесье –
Ждешь завершенья, радости, ребенка,
Шлешь ветренику шелковую нить.
______________

Любимая моя, не спи, но будь, как сон,
Что кружит в низком небе над тобою,
Найди в себе чужой прозрачный лепет,
Дождя глубокомысленный совет.
______________

Хочу хранить студеную любовь,
Чтоб жилы полнило медлительное пенье,
Теченье северное грубого тепла,
Бесстыжая и солнечная радость.

2003


Прими эту тонкую ночь, эту сладкую тайну желанья –
По ветвям пробежался томный зеленый огонь;
В дивной чаше ночной жадным стоном летит узнаванье –
Праздник несбыточной фальши, янтарный весенний покой.

Даже если молчит в тебе правда и вера цветений,
То в касаньях ладоней и призрачных жестах камней
Ты найдешь тайный след нашей пылкой, безоблачной лени
И свой суетный храм ты построишь на ней.

2003


Развратное

Ах, я люблю – кого, не знаю сам –
Оставив рассудительность и совесть.
Я вижу: в каждой женщине растет
Узор неясной притчи, смелость, хитрость
И острая, как радость, простота.

Я бабник – как я мог забыть?
Одна любовь – убийца и свеча,
Одна она – причуда и надежда;
Ты станешь просто глупою привычкой,
Когда уйти посмеешь от любви.

(Как я свободен! Кто из вас посмотрит?
Могу луну с небес украсть –
Никто не удивится и не вскрикнет.)

Я где-то на границе рыжей тайны
Твоих волос, на страже резвого укуса,
На линии, где станем мы одним
Бессмысленным и сладким преступленьем.

Что делать мне? Ты хочешь говорить,
А я хочу чумазого безумья.
Как можно спать, когда уходит из-под ног
Земля, когда свинцом роняют песню?

Оставьте маменькам всю вашу дребедень –
Я знаю наизусть ваш каждый вздох
И отвергаю все, кроме измены.

Сажу обман – причудное растенье
Души моей – ему отныне буду
Я верен, как бессмыслица песку.

Прохладная ладонь хозяйки-ночи
В руке моей, и тело мое – тьма
Без судороги, зависти, смятенья.

Как говорить со мной – весенним часовым,
Который так влюблен в шизофрению,
Что паранойю на дух не берет?

О, я боюсь ослабить дивный ток,
Предать обманчивую шалость,
Дремучую свободу, притяженье   
Взаимное улыбок двух, двух тел.

2003


Какую жизнь мне принесешь, какую свежесть?
Ты накопила в солнечных краях
Неведомую, жаждущую нежность,
Любовь, похожую на озеро ночное,
Степную даль, причудливый мотив.

Как много впечатлений – гибких, сильных.
В весенних измененьях и изменах
Осыплются пустые имена,
Откроется волшебная страница
В затрепанной и порванной судьбе.

Все потерять, чтобы найти огонь
В твоих движениях, губах, словах певучих,
Войти под белый хлопчатый покров,
Где скрыт клинок заветной ласки,
Где смотрим мы в глаза весенней тьмы.

Хочу спросить коричневый укус –
На теле твоем солнца тему,
Вполне исследовать тугое мненье
Твоей груди, что спрятана во мглу
Горячих обещаний и загадок.

Над нами тонкая, неопытная радость:
Не знает, что нам делать с простотою,
С увесистой, как солнце и река,
Любовью, с жарким омутом обмана,
С великою на сердце ерундой.

2003


Глаза, в которых движет древность
Косые паруса на приступ Трои,
В которых жажда, лёгкость и лукавство
Образовали горную тропу.

Живое натяженье спелой ночи,
Крови густое, смутное теченье -
Твоя любовь уводит в глубь морскую,
Где двигаются тихие огни.

Ты - маска, сброшенная наспех,
Богатый яд темнеющего лета,
Ты - строгой тайны памятный рисунок
И сладной лжи тончайшая игла.

Неважно, счастлив я или несчастлив,
Когда несёт меня, не отпуская,
Острейшее из всех земных чудес.

2003


Приворожи вниманье диким пляжем,
Где солнце подают вразлив,
Где, смуглой наглостью мерцая,
Коснётся молодой груди налив,

Где греческие статуи швыряют
Под самый купол – закрутивши - мяч,
И где лазурь лениво полыхает
В глазах богинек с подмосковных дач.

Где вдруг, ломая себе крылья,
На шумный берег падает гроза
И бьёт косноязычным ливнем
Густые комариные леса.

2003


Я опасаюсь взяться за перо;
Любая речь – скупой и вялый призрак,
Но жгут глаза мне ускользающие дни.

Я сильно разогнал качели,
И новые пульсируют во мне
Места и люди, новая усталость.

Хочу открыть сезон охоты
На веера полураздетых рощ,
На женщин с тихим пламенем в движеньях,
На яркую, беспримесную жизнь.

Я снова чувствую круженье
Таинственное призрачного мира,
Хочу приблизиться к уснувшим ядам,
Сотрудничать с октябрьской синевой.

2003