Dreams of Holy Land

ЧЕЛОВЕК ШЕПТАЛ: «ГОСПОДЬ, ПОГОВОРИ СО МНОЙ!» И ЛУГОВЫЕ ТРАВЫ ПЕЛИ. НО ЧЕЛОВЕК НЕ СЛЫШАЛ! ЧЕЛОВЕК ВСКРИЧАЛ ТОГДА: «ГОСПОДЬ, ПОГОВОРИ СО МНОЙ!» И ГРОМ С МОЛНИЕЙ ПРОКАТИЛИСЬ ПО НЕБУ. НО ЧЕЛОВЕК НЕ СЛУШАЛ...


Рокот от мощного удара прогремел по дому – особенности входной двери не позволяли закрыть её незаметно – антисквозняковый уплотнитель уплотнял. Изнемогая в борьбе с иностранною техникой, Принц мрачно посмотрел в окно. От... бы побрал эту цивилизацию со всеми её инновациями и консервированной экономикой. За стенкой невнятно жевал телевизор – вещало новый «эконом всея Руси», на кухне гремели кастрюлями – ну, Дао Дэ Дзин... «От она – жизнь...» – думал Дан, задумавшись о надобности сто восьмой перезагрузки. Да, неладно было в Датском Королевстве... А всего лишь, может быть, не выспался?.. Зазвенел телефон.

И вот так – целый день. То тюлень позвонит, то олень... Дан произнёс пару мантр для нервов, загрузил CD-R в CD-ROM... Хотя... кто кого загрузил?

«Plug and Pray...» – процитировал он, запуская программу...

В дверь позвонили...

А ведь полчаса назад пришли бы – открывал бы не он... Мучаясь этою мыслью, Дан вкл. синхронизацию перезаписи, и направился к двери, с трудом прибираясь сквозь заваленный коридор. С минуту разглядывал стоящего перед дверью и плавно, как при порывах ветра, покачивающегося из стороны в сторону индивидуума. С минуту рабочий класс пытался выдавить из себя что-нибудь членораздельное, но совершенно безрезультатно. Ещё через минуту, поняв всю тщетность общения с пролетариатом, Даниил тихонько закрыл дверь. Направился в свою комнату. Вернее, собирался направиться, поскольку в этот момент погас свет, и он запнулся обо что-то мягкое и пушистое. И, судя по всему, полосатое...

Столкновение оказалось совершенно неожиданным – он обо что-то припечатался. Прилично. В голове, кроме боли, появилось странное ощущение нереальности происходящего...

Свет загорелся вновь, и, ощупывая голову, чтобы убедиться в её сохранности, Даниил подобрал себя с пола. Голова кружилась и сильно болела.

Раздался стук в дверь...

Чувствуя себя еле живым, Даниил вяло подумал, что ничего не случится, если он не пойдёт к двери, а пойдёт, к примеру... Нет, не к доктору... Он терпеть не мог ходить по докторам... Пойти он решил в кроватку... Баиньки...

Ну, или хотя бы немного полежать... Немного... Чуть-чуть...

Медленно, очень медленно, Даниил приходил в себя. Шуршание веток над головой, и полный кавардак в голове. Мысли не слушались... Голова очень сильно болела...

Сколько времени прошло – не известно. Да и какая разница. Главное – жив. Даниил осторожно попробовал приподняться на локте и застонал – перед глазами полыхнула разноцветная зарница, дико замутило. Рассудок на мгновение померк...

На мгновение...

Синее ласковое небо и нежное прикосновение ветерка. Пение птиц вдалеке...


Треугольное Солнце,
электрический свет...
В тёмном склепе оконце,
над тобою рассвет...
Над тобою в пустыне
разразилась гроза...
За тобой и поныне
смотрят чьи-то глаза...

Полосатое небо...
Полосатый ковёр...
Где реальность, где небыль?..
Над тобою шатёр,
в тёмном кубке вино...
А огонь распростёр
предо мною кино –
погребальный костёр...


Реальность давала сбой. На мгновение ему показалось, что он с Граалем красного вина лежит внутри большого, тёмно-синего шатра, а за открытым пологом того горел огромный ПОГРЕБАЛЬНЫЙ костёр... Странною мыслью заполнился разум - на завтра на том же костре сожгут и его самого, бездыханного...

Да, это скоро пройдёт... Да пройдёт... Всё будет хорошо... Обязательно будет. Сколько калечился – и ничего... В этот раз...

Послышались голоса...

Что, собственно, пройдёт, и что, именно, будет хорошо – думать совсем не хотелось. Да, такого ещё не случалось...

Кто же может тут быть? Никого ведь тут быть и не может – вяло подумал Дан, чуть поворачивая голову.

Сильно тошнило, кишечник сводило судорогой, да и со зрением что-то было не ладно. Ничего не видно. Лишь смутные ореолы вокруг. То ли деревья, то ли забор – размытые контуры... Всё размытое. Шум ветра вокруг...

Как в лесу...

Нет, не понятно. Кто знает, что там...

Синее-синее небо, пение птиц вдалеке...

Музыка...

Нежная, плавно текущая музыка еле заметно коснулась его сознания...

Что это?

Музыка, голоса и стихи – что за бред?..

Непонятно...

Кто-то маленький (возможно, белый), пушистый, тихо постукивая коготками, прошуршал куда-то – мимо него...

Вот этот, наверное, настоящий... Зверёк – настоящий. А всё остальное, то – вряд ли...

Зверёк?

Нет вокруг никого, только лес – явилась странная мысль, и тоже куда-то ушла. Наверное, он тут действительно один.

Лишь облака и лес.

Облака и лес...

Что за лес, какие облака? Как он попал сюда? Дан почти ничего не видел вокруг, лишь на мгновение, короткое до нереальности, зрение его прояснилось и он увидел еловую ветку, спускающуюся чуть ли не к его лицу, и полупрозрачную, словно стеклянную, птицу с длинным-предлинным хвостом... Она взмахнула крылом, задев пёром его щёку, и снова померкло вокруг...

Осталась уверенность... Уверенность в том, что с ним что-то произошло...

«Welcome to Wonderland, Alice...» – вдруг произнёс грубый, хрипящий, с металлическими обертонами, голос.

Дэниэл вздрогнул. Сознание вновь помутилось. Этот голос – с металлом текущих слов... Он уже где-то слышал его... Не оставляло и чувство, что голос звучал изнутри...

Снова крик птицы – яркий, как вспышка Солнца, ранящий душу и вводящий в оцепенение... Не в силах более переносить всё это, Принц попробовал полностью расслабиться...

Спокойствие и пустота в сознании... Покой... Он медленно, насколько это было возможно, открыл глаза...

Кажется, он уже просыпался? Или он и не спал? Когда спишь, спишь и вдруг просыпаешься – всегда сознаёшь – где... В родной постели, в гостях, на даче... А сейчас?.. Дан поймал себя на мысли, что не может понять, где находится...

Неладно было в Датском Королевстве...

Над головой было небо, бежали быстрые облака. Смеркалось...

Осторожно пошевелив головой, Даниил немного огляделся. Похоже, что он лежал на земле – под деревьями, рядом с собственным домом. Да... Вот и открытое окно – его окно. Когда он дома, то окно всегда открыто...

Когда он дома?..

Он что, прыгал из окна?

Голова снова сделала попытку закружиться, но Принц ей сделал строгое предупреждение. Бутылкой между глаз – не девичий поцелуй, но прыгать из окна второго этажа... Да не было этого!.. И быть не могло!..

Голова заметно болела, однако голосов и музыки, стихов и прочей заоблачной ерунды не наблюдалось. Видимо, он постепенно приходил в себя... Лишь со зрением что-то было не так... Окружающее словно оделось в плавно струящиеся ореолы, светилось изнутри, созидая неявно размытые контуры. Реальность, бывшая в его сознании незыблемым образцом, теперь приобретала лёгкий оттенок нереальности...

Стемнело. На улицах зажгли фонари, а Даниил всё сидел и сидел на любимом диване, прислонившись к ковру, смотря сквозь окно на один из горящих огней. Мыслей не было. Казалось, что из конца в конец Вечности он сидел здесь – на диване, и смотрел вдаль – на огонь. То ли на звезду, то ли на фонарь... Да и важно ли это?..


Мягкий стон опадающих листьев, шелест берёзок и пение ветра. Осенняя музыка начинающегося утра. Вокруг царила непривычная тишина. Очень необычное ощущение. Сколько себя помнил Даниил, ничего похожего ему испытывать ещё не доводилось. Даже в деревне у тётки, где по утрам всегда было до неприличия тихо... Плавно открыв глаза, Даниил повернулся лицом к окну.

Янтарная осень вступала в свои права – незаметно, не проявляя той нетерпимости, с которой приходит, к примеру, зима. Даниил любил это время года. Оно всегда наводило его на какие-то ностальгически трогательные мысли, теребило душу, бередило воспоминания...

Воспоминания?..

Даниил поймал себя на мысли, что всегда, глядя на янтарно-жёлтые берёзовые листочки, ловил плывущие из подсознания, полупрозрачные картинки... Как будто из далёкого, полузабытого детства, выросший во взрослого дядю ребёнок еле улавливал запахи моря и вересковых полей, шелест ветра, изломы скал, песочные замки... И призрачные воспоминания о том, что когда-то, давным-давно, эти замки были отнюдь не песочными, а на закатах в лесу этих янтарных берёз, прямых и величественных, как мачты, он провёл, может, и несколько жизней...

Раздался стук в дверь...

Даниил застонал... Ещё и компьютера не включал... Чувствовал он себя на удивление хорошо, поэтому решил, что такова его карма, и настало время общения с пролетариатом. Поэтому медленно, не торопясь, направился к двери.

Без происшествий преодолев вчерашнюю трассу, он аккуратно накинул цепочку, и приоткрыл дверь.

За дверью никого не было...

Почувствовав себя идиотом, Даниил глубоко задумался. Либо ему померещилось, что маловероятно, либо кто-то над ним очень глупо пошутил.

Бормоча себе под нос нечто нелестное про таинственных шутников, он отправился обратно. И тут до него дошла пара вещей. Вещей, которые он должен был заметить с самого начала...

Обычно ему в дверь звонят, а не стучат. Ну да ладно, ранний час в доме, и всё такое... Ну, никого не хотели будить... Никого?

Тут он понял, что он в квартире ОДИН... Раннее утро. Никого в доме. Только он.

Так не бывает.

Не успел Дан просечь всю масштабность прикола (а вдруг, не приведи Господи, родители колобродят?..), как вдруг опять постучали.

Он оглянулся... Может быть, он сошёл с ума, может, что-то в этом мире было не так, но ему показалось, что стучали не во входную дверь. Стучали в дверь кладовки...

ИЗНУТРИ.

Под черепной коробкой что-то зачесалось... Преодолев сильное желание почесать затылок, Даниил подошёл к двери в кладовку... Несмазанная, проржавевшая щеколда и толстый слой пыли перед дверью говорили сами за себя.

Кладовка была ЗАПЕРТА.

Конечно, уйти из дома рано утром, оставив кого-то в забитой до верху кладовке... Когда кто-либо открывал в кладовку дверь, то на него валились полиэтиленовые мешки со старыми шапками, шубами, варежками и шарфами... Наверное, это очень смешно... Прикол такой... Но это не в стиле родителей...

Задумчиво постояв пару минут перед дверью в кладовку, Дан осторожненько повернул ржавую щеколду и, испытав минутный, и не совсем понятный момент слабости, приоткрыл дверь...

За порогом ничего не было. Ни мешков, ни варежек, ни шарфов...

Странное, до боли знакомое, тёмно-синее небо создавало ощущение удивительной глубины. Ни облачка... Яркое, но совершенно не режущее глаз Солнце непривычно огромным диском медленно клонилось к закату... А вдоль по ковру изумрудной, пушистой травы от него удалялись два здоровенных светловолосых парня. Они были уже довольно далеко, и явно не заметили наконец открывшейся двери, в которую, похоже, именно они и стучали. Один из них был одет в белоснежно-белую, колышущуюся на ветру, одёжу, плавно переходящую в белые мокасины. Длинные золотые волосы очень знакомо – томагавком топорщились у него на затылке под порывами ветра. Другой имел очень короткую стрижку серебряных, похоже, волос, и был в белоснежных, до лодыжек, штанах, босиком. Худощавый, но весь перевитый мышцами, он был без рубахи и странный красноватый цвет его тела наводил на мысли о бледнолицых, встречающих свет заходящего Солнца (бывшего, кстати, жёлто-золотым).

Они направлялись вдоль кромки оврага, плавно изогнутого влево и поднимающегося к стоящему на небольшом холме изумительно высокому замку.

У Даниила хрустнули шейные позвонки, когда он поднял голову, разглядывая верхушки его башен. Плавные изгибы стен перетекали в колокольни сторожевых башен. Пики внутреннего замка расплывались в полупрозрачной дымке пробегающих мимо облаков, делая всю картину феерически красивой и несколько нереальной... Нереальность всей этой картины медленно, но верно росла. Плавно уменьшающиеся фигуры парней незаметно исчезли, показывая всю иллюзорность восприятия расстояний в этом прекрасном мире. Похоже, замок был гораздо дальше и гораздо больше, чем это казалось вначале. Сюрреалистичность росла и росла. У Даньки родились в голове ощущения, которые, наверное, испытывала Алиса в кроличьей норе, поэтому он тихо и очень медленно прикрыл дверь...

Это был самый необычный день его жизни. Не стоило и говорить о том, что ничего подобного с ним ранее не случалось – ни о чём подобном он даже не слышал...

Может быть, только во сне...

«Сны. Эти маленькие кусочки смерти. Как я ненавижу их». – почему-то подумалось Принцу по Эдгару Алану По, хотя его эмоции были совсем иными...

Он снова отправился баиньки...