Я погребён заживо в теле своей тоски

Я погребён заживо
В теле своей тоски,
Можешь за мной ухаживать,
Можешь рвать на куски.

Половиком под ноги,
Лодочкой по волне,
Мне не важны итоги,
Всё надоело мне.

Белые ночи тянутся
Под полотном дождей,
Сердце двуликим Янусом
Прячется от людей.

Можешь менять походку,
Шпильками простучать
По голосам и глоткам
Юных и злых волчат.

Хочется их, заманивай,
И завивайся в жгут,
Я не покроюсь ранами
От болевых минут.

Мне не страшны каверны,
Мне не страшны рубцы,
У нервов моих, наверное,
Вырублены концы.

Чёткая перфорация
Венами на виски,
Нам бы давно расстаться
И разомкнуть тиски.

Мне бы бежать по берегу
Или на лодке вдаль,
Ты никогда не верила,
Я тосковал всегда...
«»»»»»»»»

В палитре дней Вы кобальт яркосиний. Полуверлибра.
Игорь Верлибра в душу мне запала,
Не скрыться даже в темноте!
Я спрятал нос под одеяло,
Оттуда запахи не те.

Слабеет, видно, организма
В борьбе за жизнь и за любовь,
Ты очистительною клизмой
Войди в него, верлибра, вновь!

И не терзай меня словами
Из прошлых памятных времён,
Когда я нёс любовь как знамя
Под двухсердечный перезвон!

Я говорил, Вы слушали меня,
Я целовал, Вы отвечали тем же,
Летали искры между нами с треском
И прожигали руки и сердца.
Весна на город, лето на поля,
Гоняла осень листья у бордюров,
В палитре дней Вы кобальт яркосиний,
Я суриком, наверное, пылал.

Мела позёмка Пушкиным и Блоком,
Верлен и запад плыли мимо нас,
Верлибр и мне казался однобоким,
Но не сейчас, поверьте, не сейчас!

Сейчас я всё отдать готов за «прежде»,
Забросить рифму в сонность одеял,
Но не годятся новые одежды
Для возвращенья в прошлый идеал.

Я замолчал, я перебрал слова,
У Даля был запас не бесконечен,
Переставлять и заново твердить их
Не хочется и стыдновато мне.
Палитра дней уходит в желтизну,
Со временем и сурик шелушится,
И только кобальт выгорать не хочет,
Я по ночам тоскую по нему.

Верлибра в душу мне запала,
Ей скучно без меня одной
И простынь, скатанная в валик,
Лежит меж мною и стеной...
«»»»»»»»»»