Прикосновение смычка, крыла взмах! прозо-стих о весне

Песнь капели с утречка!
Ах! Апрель! Ах!
Прикосновение смычка,
Крыла взмах!

В солнечных ладошках
Принесла весна
В проталы на окошках
Акварель добра.

На холодных красках
Вольно потекла
В ледяных узорах
Лужица тепла.

Долго жившая во снах,
Тихо поплыла
В чутких белых парусах
Лодочка - душа.

Как приходит на север весна? Как передать целый букет из цвета, запахов и ощущений?
Ещё холодно, но как-то незаметно утренние и вечерние, розовые и синие тона на небосводе, склонах сопок, домах и лицах сменяются постепенно жёлтыми. Жёлтый цвет, разгораясь днём, заполняет всё пространство, слепит глаза. Люди становятся загадочней, ибо всё чаще прячут глаза за тёмными стёклами очков. Светлое, безграничное во всю ширь и неосязаемое ввысь небо темнеет. Свод его наливается синевой, поднимается, обретает космическую глубину. Горизонты становятся ближе и реальнее, очерченные ниткой меж морем и небом, вздыбленной тенью клифа и изломом сопок. Ветер отогнал за горизонт лёд. Холодная, тяжёлая, а потому спокойная вода отражает, как в зеркале, берега, либо рябит солнечной или лунной дорожкой. Крупные обломки припайного льда вдалеке морской глади романтичному воображению, или подслеповатому глазу видятся айсбергами, кораблями и островами.
Тут уже засновали по берегу люди с удочками, коробами и рюкзаками. Пробуют удить треску и корюшку с обрыва, либо в трешинах остатков припая. Солнышко пригревает, и уже множество людей задымили на морском берегу кострами, пытливо смотрят вглубь залива, хотя до прихода пароходов ещё далеко.
Блеск снега постепенно слабеет, всё тёмное неустанно пробивает себе дорогу, стремясь вверх. Под карнизами становится мокро, поползли лужи-наледи. Сугробы исковерканы тракторами, которые разорвали зимние тропы и скребут до бетона, до гравия.
А к вечеру небо над морем густеет, насыщается серой краской, лепится в облака и тучи, окружённые золотым и алым закатным ореолом. И, двинулись на берег с моря первые туманы, заполнили ночной мир вальсирующими очаровательными снежинками.
Но всё может быть отброшено вспять резким, холодным, северным ветром, шквалами пурги.
А настоящая весна к нам прилетает на крыльях больших чаек в мае. Вдруг, оккупируют они все крыши и заполняют воздух громкими возгласами. Море ожило, расшвыряло с берегов льды, и ударило накатом в берег, вздохнуло, обдало своим ни с чем несравнимым запахом. Столкнули в воду все катера и плашкоуты. В прибойной волне медузы и морская капуста. Как поплавки замелькали в воде нерпичьи головы. Значит пришла сельдь.
И река вытолкнула лёд в море. Её тугая струя стремительна.
День рос всё это время так настойчиво, что никто и не заметил, когда ночи не осталось и места. Уже ходят к морю люди на всю ночь. Жгут костры, окунувшись в волшебство весны, вбирая все тысячи тонких оттенков коричневого, жёлтого, красного и синего, бликов первой зелени, вдыхая запахи тополёвого дыма, моря, сельди, реки, согретого камня..., купаясь в звуках прибоя, речной стремнины, крика чаек, свиста утиного крыла, подебесного приветствия гусиных стай, гула вертолётов, которые, как шмели, гудят, тянут деловито свою песнь теперь уже круглые сутки.
Домой, к северной тундре, к рекам и озёрам, радостно крича, летят стаи пернатых!

Полетели птицы в далёкое далёко,
Где снега раздвинулись, подтопило лёд,
Где призывен первых, вьющих гнёзда, клёкот,
Где не гаснет вовсе чистый небосвод.

Спешат они к безбрежьнему далёко,
Где просторы созданы для братьев и сестёр,
Где в любви купаются тундра, склоны сопок,
Где становятся детсадом тысячи озёр.

Снег на сопках долго ещё тает и совсем исчезает аж в июле.