Страна сетевой литературы алексея виноградова комментарии

(СТРАНА СЕТЕВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Виноградов http://www.proza.ru:8004/2004/05/02-35)

«Ну, скажем так, хорошим писателем стать гораздо легче, чем хорошим читателем, потому что умение слушать человеческие предки оставили дикой природе, а приобрели взамен безудержное желание общаться, а точнее, захлебываясь рассказывать о себе самом всем окружающим».

Ни один писатель не стал писателем, не умея слушать. Среди всех рассказывающих о себе взахлеб всегда находился кто-то, кто это все запоминал и пересказывал  в удовольствие себе и своим соплеменникам. Иногда он перекладывал это на музыку, потому что зачем бы гуслям так стоять, если можно их использовать по прямому назначению.

«В истоках сетевой и, конечно, бумажной литературы лежит чисто человеческая потребность стать центром внимания, как можно большего числа слушателей или читателей. Этим стремлением выделиться, и объясняется всплеск подростковой литературы, которая для некоторых несчастных потом плавно перерастает уже во взрослое увлечение и маниакальное желание писать и говорить о чем угодно, лишь бы быть прочитанным или услышанным. Этот эволюционный процесс ни коим образом нельзя лечить, как вполне уже хроническое заболевание всего человечества, а вот управлять этой огромной энергией человеческого тщеславия – это дело недалекого будущего».

В истоках сетевой литературы -  самиздат, который из машинописи перешел на компьютеропись и остался в сети. Неподцензурная литература обрела здесь свое прибежище, – подцензурная продолжает биться о бумажные издания и забиваться в них. Принадлежность писателей неофициальной литературы к последнему поколению советских интеллектуалов, отношения писателей с официальными структурами (литературными объединениями, журналами и пр.) определили  почерк современной сетевой литературы, ее основные темы и критерии оценок.
«Центр внимания» из писателя плохой: достаточно вспомнить, что первые письменные памятники, такие как «Слово о полку Игореве», авторами даже не подписаны.  Японские трехстишья и пятистишья тоже безавторны и вообще ничейны. Такое ощущение, что сама Япония писала их, чтобы прославиться. Но неужели мы обвиним страну в тщеславии? А старался ли быть центром внимания Гете? Да он гнал от себя назойливого овода Беттину, возжелавшую писать его биографию. Он, как и другие великие писатели, стремились к тому, чтобы их произведения оставались в вечности, а не они сами со своим эго. Кошмарный сон  о постановке Фауста: писатель ставит кукольное представление по своему Фаусту. Смотрит за ширму: зрителей нет. Куда же они делись? Оглядывается, а они все тут – смотрят как он кукол за веревочки дергает. Для любого автора это кошмар! Он не хочет быть центром внимания, он хочет, чтобы зрители  сидели на своих местах и видели не его самого, а представление.

«Уж пока очень трудно объяснить существование 100 тысячной армии российских графоманов, как необходимую среду для рождения нескольких настоящих писателей, произведения которых действительно тревожат миллионы читателей. Это опровергается конкретными примерами и судьбами почти каждого русского классика или уже признанного современного автора. Все они, в лучшем случае, выпадали из армии графоманов на самой ранней стадии своего писательского становления, а чаще просто были затравлены своими серыми собратьями по перу, что пошло гонимым только на пользу. Я бы в этой статье хотел бы остановиться ни сколько на талантливой литературе, а как раз на творчестве графоманов, ну, попытаться как-то объяснить, что же такое серая или как ее еще принято сегодня называть – сетевая литература».

Графоманы – питательная  среда для будущих классиков – они ведь отличаются от прочих сразу не размерами и весом, а по существу. Об этом у меня сказка «Лисенок в курятнике Стихи.ру»:
Как-то маленький лисенок из любопытства проделал лазейку в курятнике Стихи.ру. Оказавшись в курятнике, он сказал курам:
- Добрый день!
Но куры налетели на лисенка, стали махать на него крыльями, грозно шипеть и клевать его прямо в голову.
"Негостеприимный какой-то народ в этом курятнике, - подумал лисенок. - Я же им ничего не сделал, а они!"
И тогда он, убегая, спросил:
- Почему вы так на меня все набросились?
Куры даже прекратили преследование от неожиданности. Встали как вкопанные. Они же не понимали, что действовали согласно закону природы в соответствии со своими инстинктами.
И тут одна наседка, та, у которой было больше всех яиц, и посему она не участвовала в преследовании, заявила:
- А ты не умеешь нести яйца!
- Да, - обрадовались все спасительной версии, - ты не умеешь нести яйца.
- Ой, а что такое яйца? - спросил Лисенок.
- Как это что? Яйца - это вот они. Гляди, какие.
Лисенку очень понравилось то яйцо, которое подкатили к нему курицы, и он стал им играть, покатил его по полу, да и разбил. Ничуть не смутившись, вылакал все его содержимое и облизнулся. Что тут началось! Какой шум поднялся!
Громче всех кудахтали Куринко и Кокомлинская. А Кокольская причитала:
- И куда хозяева смотрят? Лисы совсем обнаглели - среди бела дня по курятникам шастают! А одна очень догадливая курица даже слетала к хозяину предупредить его об опасности. Но хозяин то ли не слышал, то ли слышал, да свое соображение имел - действительно, какой от лисенка навар, подождем, когда лисой станет.
От такого шума, а, главное, от горя, что он не умеет нести такие вкусные яйца, лисенок убежал к реке и заплакал. Но тут он увидел камушки - белые и круглые. "А что, - подумал он, - вполне сойдут за яйца. Выжду несколько деньков и принесу курицам показать, мы, мол, тоже умеем и не хуже".
Через несколько дней лисенок прибыл в курятник, прикатив туда три круглых камушка.
- Вот, смотрите, - сказал он курам, - я тоже умею нести яйца.
Куры, увидев "продукт", захохотали, крыльями замахали - вот умора! И это - яйца? Они подняли такой хохот, что лисенок выбежал из курятника в полной растерянности и не знал, куда себя девать от стыда.
- Ну хорошо, сказал он громко. Вот вырасту - принесу вам настоящие яйца.
Глупый маленький лисенок! Он не знает еще, что мудрая природа не дала ему способности нести яйца - он не птица, а зверь, хищник.
Но берегитесь, курочки! Будьте начеку. В третий раз к вам придет уже не лисенок, а хитрая и коварная лисица. Лазейка уже проделана.


 http://zhurnal.lib.ru/c/chernorickaja_o_l/lis.shtml

Лисенок здесь представлен именно как существо любопытное, из жажды познания проделавшее лазейку в курятник. Недоброжелательная встреча лисенка курицами – обычное явление. Это как раз то, что называется травлей. Но затравить лисенка вообще-то действительно трудно.

«Если после этого моего короткого предисловия вы решите бросить писать, то вы тем самым спасете себя для очень многих полезных дел, сохраните в будущем миллионы киловатт важной жизненной энергии, сэкономите массу времени, и потом еще ни один раз скажите за это спасибо автору этой статьи. Ну, а если это не помогло, и вы все же решили сами повторить подвиг рядового графомана, то я предлагаю вам дочитать эту статью до конца, чтобы вы хотя бы смогли подстелить соломку на каменистой дороге вашего сочинительства».

Непременно дочитаем, ибо любитель слушать захотел сегодня высказаться. И ваши мысли помогают мне думать от противного. Вы не питательная среда, но интеллектуальная.

«Я сразу скажу, что не считаю графоманов недалекими или просто больными людьми. Это форма общения с бумагой, а теперь с клавиатурой компьютера ни коим образом не принижает автора-неудачника, а лишь помогает ему выплеснуть на чужую голову не лучшую часть своего внутреннего содержания. Ну, вреда от такого доморощенного сочинительства читателям практически никакого не наносится, так как за пару лет странички графомана редко посещают больше 1-5 тысяч читателей, да и то это чаще всего такие же горемыки-авторы, которые пришли порадоваться на то, что и другие тоже плохо пишут».

Вот интересно: куры в инкубаторе больны или нет? Природные куры – они, конечно, поздоровее будут, чем интернетовские. Называть инкубаторских полностью здоровыми нельзя.

«Уже даже не стоит утруждать себя массовым чтением графоманской литературы, а лишь прочитать рецензии под этими произведениями, где графоманы приободряют друг друга самыми высокими литературными оценками, как талантливо, гениально, восхитительно. Это, кстати, они делают совсем ни потому, что никогда не читали нормальной литературы и не проходили в школе Толстого, Гоголя или Гончарова, а просто такой невинной лестью графоманы страхуют от ответной критики свои собственные произведения, которые из любезности тоже назовут шедеврами».

В любом общежитии следует избегать агрессии, потому что Толстой и Гоголь далеко, а ВБВ – рядом, он  тоже из семейства куриных. Волк, мирно прижившийся в курятнике, кудахтающий и несущий яйца. Так что страхуют они не собственные произведения, а собственные головы, ибо тут так тесно, что любое неосторожное движение может быть воспринято как агрессия, и тогда возникнет такой переполох. Нет, в инкубаторах нужно соблюдать особенный порядок.

«Я не думаю, что этими льстивыми рецензиями и примерно такими же бездарными литературными обзорами и анализами можно кого-то научить писать. Этим даже невозможно подсказать начинающему автору, что ему делать, чтобы наконец-то перестать быть талантливым, и реально взглянуть на свои литературные вирши, как на следующую ступеньку после уровня школьного сочинения. Уж так же бессмысленны и хулительные рецензии, которыми одна литературная группка расправляется с точно такой же бездарностью. Я однажды скопировал сотню положительных и сотню отрицательных рецензий и попытался создать две универсальные рецензии. Ну, и вот, что у меня получилось: «Ой, как восхитительно» и «Ой, какая, извините, херня». Хотя с последней формулировкой я бы тоже согласился».

А зря. Лучше тухлые яйца сразу браковать и питаться только свежими. Если есть тухлые, с ними не соглашаются, а выносят из курятника, чтобы не портили экологию инкубатора. Для этого на приличных сайтах и существуют редакторы. 

«Уж, надеюсь, что моя попытка классифицировать графоманов на группы не будет расценена, как попытка нарушить их стройнее ряды. В первый ряд графоманов я бы поставил, тех из них, которые действительно грамотно и красиво пишут, но не знают о чем писать, потому и пишут об этом своем ни о чем. Эти «красивые графоманы» обычно пробуют себя в самых разных жанрах, и их личные странички на сайте буквально ломятся от количества произведений. Этих авторов кидает от одной крайности в другую, но главная их отличительная черта – это нечеловеческие потуги на оригинальность и художественную образность в своих работах. Это часто действительно умные люди, у которых замкнуло в голове всего одну фазу, которая отвечает за литературу. Они милейшие люди, если, конечно, вы не критикуете их творчество, и общаться с ними одно удовольствие".

Хрестоматийный пример - Чехов.


"А во второй ряд я бы поместил графоманов со смыслом, которые обычно пишут изумительно корявым языком, но легко сочиняют очень замысловатые сюжеты. У этих «корявых графоманов» произведений намного меньше, чем у первой группы. Они менее болезненно воспринимают критику и, в принципе, самые безобидные авторы. Если бы мне предложили сделать писателя из первых двух групп авторов, то я бы непременно выбрал из «корявых графоманов», потому что стилистику еще можно отредактировать, а пустоту «красивых графоманов» остается только заполнить матом рецензий".

Хрестоматийный пример - Лев Толстой


"В третий и самый многочисленный ряд я бы поставил авторов, которые представляют собой своеобразный гибрид из первых двух групп. Они не только скверно пишут, но и не знают о чем именно надо так плохо написать, поэтому из них получаются, в лучшем случае, имитаторы третьего сорта, а в худшем случае, что чаще, эти произведения вообще идут без сорта, одним мусором. Ну, это крайнее проявление литературной бездарности у некоторых выражается в дикой агрессии к чужому творчеству, а у большинства компенсируется возможностью общаться с себе подобными авторами, и как бы чувствовать себя причастными к русской литературе".

Хрестоматийный пример - Хармс.

Ну, эта классификация не нова, достаточно вспомнить о спорах начала ХХ века о форме и содержании. Но после работ Андрея Белого, Виктора Шкловского такое деление уже недопустимо. Было принято, что совокупность как и есть что, и всякие попытки отделить мастеров формы от людей, знающих о чем писать, безуспешны. Милые пустяки Чехова кому-то милей системы Гегеля и это не случайно.

"Существует ли в сетевой литературе четвертый ряд писателей, которые и пишут грамотно и умно и, к тому же, обладают необходимым писательским воображением. Я думаю, что им не легко будет занять достойное место именно в сетевой литературе, потому что они упустили момент становления литсайтов, и на 2-3 года опоздали с приходом в сеть. Это связано не с их запоздалой раскруткой, а с отсутствием грамотного читателя, которого как раз и не хватает в сети, где, в основном, сейчас промышляют в поисках клубнички, землянички и ежевички. Если сегодня поместить на графоманский сайт, например, «Мертвые души» Гоголя и обозвать их «Сага о приписках» автора Цоколя, то за год великий роман прочитают вместе с автором не больше 5-10 человек, причем, половина из прочитавших посетителей просто не узнает замаскированную другим названием классику. Я уверен, что без регулировщиков, то есть редакторов сайтов, привести в сетевую литературу и закрепить там настоящих авторов просто не возможно. А без этой помощи хорошему писателю просто нечего делать на литературном сайте. Уж одним из типичных примеров назову, как я случайно нашел писателя Виктора Пелевина на сайте Проза.ру, у которого за полтора года я был всего семнадцатым читателем».

Разместить произведение на сайте и не раскручивать его – это все равно, что выбросить его в окно: авось кто-нибудь подберет. Выбросите в окно рукопись Пелевина – кто ее поднимет? Кто ее прочтет? Из того, что Пелевин выбросил свою рукопись на помойку Проза ру и не был там поднят никем, кроме проходивших мимо бомжей, использовавших ее не по назначению, не следует вывода, что настоящему писателю нечего делать на литературном сайте. Но регулировщики нужны, конечно, есть сайты. Куда попадет далеко не каждый – регулировщик не пустит. Но почему туда курицы не ходят, как вы думаете?

«Значит, подытожим, дело здесь ни в самом графоманстве, а в управлении этим процессом на литсайтах, для чего ниже я и излагаю примерное строение этого сложного механизма.

Во-первых, главным, не побоимся этого слова, болтом в этом устройстве является администратор и владелец сайта, который на некоторых сайтах выполняет и редакторские функции. Он должен быть обязательно амбициозным человеком, иначе ему нет смысла создавать и возиться с таким нагромождением людских страстей, которые обычно не только не приносят доход, но даже не покрывают затрат на поддержание сайта. Если владелец сайта не разбирается в литературе, он обычно нанимает редактора из отличившихся перед ним авторов, но в последнем случае редакторская работа обычно не ведется, и сайт плывет по течению, постепенно превращается из литературного сайта в массовый форум, что тоже, в принципе, неплохо, так как бывает и хуже – сайт погибает.»

Ага, а за действия этих назначенных редакторов перед уголовным и гражданским кодексом отвечать ему, администратору. С редактора взятки гладки. В международной прессе уже промелькнуло сообщение, что гражданина Германии Жоржа Шмид, посылающего сообщения через русских ученых, отключил Самсонов за то, что дедушка Жоржа был фашистом. Резюме заключалось в следующем: русские думают, что дети всех стран мира должны быть как Павлики Морозовы и отречься от своих отцов. Кто конкретно отключал, неясно, но виновником авторы сочли администрацию ресурса.

«Я хочу подробнее остановиться на административной верхушке литературного сайта, так как именно на нее возлагаются особые надежды по увеличению литературности ресурса. Если наемного редактора (в отличие от редактора-администратора) часто просто не бывает видно и слышно на сайте, то второй административный ряд – эксперты, номинаторы, штатные критики, члены жюри и обозреватели посильно восполняют эту потерю. В удачном раскладе туда попадают названные выше «красивые графоманы», некоторые из которых даже имеют первое время какой-то запас общесайтовского авторитета, обычно заработанного на отчаянной критике администратора сайта. Хотя даже в удачной расстановке администраторов второго ряда, они вряд ли способны объективно и грамотно отличить из массы опубликованного на сайте действительно талантливые произведения. И дело не в их предвзятости, а просто графоман-администратор все равно остается законченным графоманом, который не только сам пишет, но и думает и судит других, как настоящий графоман. Заметьте, я не предлагаю в этой статье какие-то кардинальные меры по переустройству сетевой литературы, а лишь стараюсь отразить ее состояние в данный момент».

Графоман и администратор - это самое страшное, что может быть. Тусовка его сайта будет хвалить его произведения только тогда, когда он будет полностью своим, домашним. Посмей он пойти вразрез общественному мнению - сметут.

«Ну, а существующие нынче на сайтах конкурсы еще сильнее укрепляют позиции наиболее деятельных графоманов и полностью блокируют возможность прорваться к успеху настоящему произведению. Уж смеху подобно читать белиберду какого-то неизвестного в реальной литературе автора, которого почему-то за это еще и наградили или лауриатировали в извращенной литературной форме. Ну, и то же самое я могу сказать и о призовых баллах, которые введены на некоторых сайтах, погоня за которыми подменяет графоманам сам смысл сочинительства и служит им единственным утешением их хронической неизвестности".

Графоманские тусовки старых потускневших звезд НЛС устраивают все новые и новые рейтинги для поддержания интереса к себе. Места в этих рейтингах распределены заранее. Даже если посчет очков идет автоматически - по мнению всех участников, то все равно ощущается предвзятость и пресловутая "власть имени". Не потому ли многие звезды НЛС носят псевдонимы уже раскрученных звезд?

"Уж не побоюсь дать здесь один беспроигрышный прогноз, что в ближайшие пять лет все рейтинги по читаемости на сайтах займут «красивые графоманы» определенной профессии, которые в реальной жизни будут артистами, журналистами, депутатами или просто авантюристами. Ну, то есть теми, которые обладают кроме красивого письма и разговорных навыков еще и жизненным опытом, с помощью которого и станут утверждаться и лидировать в новой сетевой литературе, причем, по всем жанрам, видимо, кроме поэтического.»

Так для того рейтинги и задумывались, чтобы тем, кто пришел раньше, дать полную вседозволенность и возможность хвастаться собственной раскрученностью перед новичками, особенно новичками-профессионалами. Им, дедам от сетевой литературы уже ничто не закон, любое посягательство на их графоманию они считают хамством, ибо старшие здесь именно они, остальные  все по сравнению с ними – новички. К тому же у старожилов есть всегда группа поддержки, завоеванная долгим и утомительным писанием рецензий на их страницах – кнут и пряник  применим был к каждому из них неоднократно. Редакторы побаиваются таких старожилов – от редактора, не угодившего «деду», остаются пух и перья. Так жизненный опыт они применяют в литературе: образцы такого житейского опыта искать долго не нужно: армия и тюрьма.  Ты играй по правилам, а я буду без. Мне можно все, тебе - ничего, кто звезда в рейтингах, тот и прав. Этот нехитрый кодекс усваивает здесь каждый. Здесь травят, потому что им нравится травить больше, чем сочинять. Здесь господствует дворовый тип - любимый герой советской детской литературы, исполненный презрения к отличнику и очкарику, воображале и индивидуалисту.
На встрече в домжуре было заявлено, что выступать будут звезды НЛС. Были заранее вывешаны их фотографии. Они все определены, сосчитаны, они и составляют не то костяк, не то тусняк стихиры. Это одно и то же. Причем как я поняла, все одни и те же, со стихами, написанными еще в 2001 году, читают на каждой встрече одно и то же, или похожее - каждый в своем амплуа. Из зрительного зала их просят прочесть то, что все давно уже слышали и давно уже знают - ничего нового. А как они друг друга поддерживают, как друг за друга горой. Это хорошо для тусовки, но очень плохо для литературного процесса. Брежневский застой заключался в том, что старая номенклатура так сдружилась и породнилась, что развитие экономики зашло в тупик.

«А смогут ли известные бумажные писатели вытеснить из сетевой литературы этих лидеров разговорного жанра? Уж скорее выйдет наоборот, бумажным авторам из-за массового распространения Интернета придется изо всех сил защищать свои бумажные тиражи, так как сетевая литература на дискетах и дисках тоже станет постепенно платной и начнет в реальном мире конкурировать с доходностью сегодняшних книг».

Ну, это вряд ли. Тиражи бумажные опять растут. У человека есть еще кроме всего прочего опасение за зрение, нежелание долгое время смотреть на монитор и кроме всего прочего – любовь к книге как предмету эстетичному в сути своей. Да и в метро люди не с компьютерами будут ездить, а все равно с книжками и газетками.
Искусство художника заключается в том, чтобы вовремя остановиться. Не остановившийся вовремя обречен за забвение - это все равно как если бы школьник через 11 лет своего обучения вознамерился никуда из школы не уходить, и продолжать свое образование в стенах той же школы. Однако в интернете год идет за три, здесь 11-летку проходят года за четыре, и если за четыре года ты еще не в реале, считай, что тебя нет. Для настоящего писателя 4 года - это чересчур, идеальный вариант становления - год-полтора.  Весь вопрос в том, какую меру интернетраскрутки уважающий себя автор может себе позволить, не став фигурой сугубо интернетовской, виртуальным художником. И вопрос о том, состоялся писатель или нет, будет вопросом о том, вовремя ли он  ушел из интернета, насколько долго он позволил себе быть любителем. Любительство - вот то, что отличает интернетиздания от серьезных бумажных. И если не подниматься по ступенькам от любительства к мастерству, двигаться не по вертикали, а по горизонтали, привлекая к своему любительству все большие и большие массы читателей, то можно дойти до черты, за которой любительства уже не будет, но не будет и поэзии, и страшно подумать, самого графомана - он расползется по интернетпространству как грязная клякса.
Интернет не оплодотворит писателя: все зачатое здесь закончится либо выкидышем, либо абортом. Когда нам кажется, что впереди созидательный этап на интернетсайтах, то мы себя жестоко обманываем: ушел из интернета затравленный Дмитрий Быков, хорошие авторы пишут здесь день ото дня все хуже и хуже. А новых звезд не предвидится. Или вернее, какие-то есть, кричат на весь мир, что они звезды, другие, помельче, на подгавке, лают на всех, кто так не считает - но в прежние времена этих графоманов не то что в толстый журнал на страницы - на порог приемной не пустили бы. Да и сейчас не пустят.

Почему же стало невозможным появление новых звезд? Они бы и рады появиться, но это совершенно невозможно - на всех сайтах есть уже свои, раскрученные звезды и  именно они не дадут вспыхнуть новой звезде.
Старые звезды года через 2-3 пребывания на сайте начинают замечать, что, несмотря на все растущие рейтинги, интерес к их персонам неуклонно падает. Потому появление новой звезды, или звезды, уже раскрученной в реале, но опоздавшей в интернет года на три, они встречают сначала настороженно, а потом слово за слово, начинают на ней отыгрываться за свои неудавшиеся литературные судьбы. Зачем перестраиваться, зачем менять методологию своего творчества, зачем обновлять себя, если можно пойти более простым путем - уничтожить все новое и смелое, что появляется вокруг.  Мир их не признает, и признавать не желает, зато есть родная интернет-тусовка, которая всегда поддержит. Подбодряемые тусняком, потускневшие старые звезды бросаются на новых звезд, травят их, и это позволяет им поблистать напоследок, уже  в  агонии собственного творчества, все более и более деградирующего. Особенно помогает им то, что они практически все уже у власти, могут отключить кого угодно якобы за оскорбления, на самом деле из зависти к новому и такому уже недостижимому свету. Что же новые звезды? Растущий интерес к ним перебивается бесчисленными обвинениями в графомании, бездарности, пиаре, у читающей публики появляется предвзятость, интерес к новой фигуре на литературно-интернетовском Олимпе падает: так это не звезда, а такой же графоман, как и все мы. По этой простой схеме идет убийство литературы, интернет сайты становятся ямами, в которые проваливается современная литература.



«Отвечать на традиционный русский вопрос «Что делать?» я категорически отказываюсь, потому что в этой статье я лишь поверхностно разбираю общую классификацию графоманов и поверхностную модель литсайта. Ну, просто рука не поднялась бы подробно выписать это устройство в легко узнаваемых при этом на каждом сайте реальных лицах, которых я ни коим образом не желаю обижать.
Уж хочу только обратить внимание на такую интернетовскую предрасположенность, как массовое само копирование читателями понравившихся им произведений на других сайтах. А уж количество возможных ссылок при таком тиражировании в сто крат затмевают возможности самых продвинутых литературных сайтов, почтовых рассылок и уже совсем практически бесполезного спама. Уж полагаю, что скоро популярность некоторых произведений будет приходить сама собой, из Интернета, и достигать стотысячных или даже миллионных тиражей. Видимо, сам читатель скоро и поставит последнюю точку в долгом споре «о значении сетевой литературы», которая (в отличие от бумажной литературы) родилась исключительно в графоманской среде, но скоро от нее просто уйдет в открытый Интернет и станет использовать литсайты лишь как стартовую площадку первой публикации конкретного произведения».

Нет, не в графоманской среде она родилась –  броуновское движение графомании – это побочный эффект, вызванный обретением неподцензурной литераурой своего массового читателя. Вокруг, разумеется, расположились сайты общие, где почувствовать себя неподцензурным может каждый, но они  никакой роли в развитии элитарной литературы и не будут играть, потому что на этих сайтах невозможна никакая критика (эксперимент проведен, результат – отрицательный), следовательно, невозможна и интеллектуальная реклама (иная реклама в литературе не работает). Копировать, конечно, копируют, но это явление нельзя назвать массовым. Копировать будут все равно только то, что действительно нравится. А если получаешь от какого-то текста наслаждение, то его автор – мастер.

«А что станет с сегодняшней армией графоманов? Ну, я думаю, она уже выполнила свое историческое значение, и в течение пары лет просто наполовину вымрет или опустится в коматозное состояние, подменив литературные цели на обычное общение хороших людей с плохими, где каждый найдет своего виртуального друга и такого же врага.
Что касается самих сайтов, то скоро возникнет сразу несколько новых ресурсов, произойдет массовый передел графоманов и читателей, но, скорее всего, многие авторы начнут одновременно присутствовать на 2-3 сайтах, что позволит тихо и безболезненно для собственного самолюбия постепенно сбегать от увлечения писательством в реальную жизнь. Уже сейчас заметен этот уход взрослых графоманов, а средний возраста начинающего писателя с 35-45 лет быстро опустился до 20-30 лет. Это временное занятие сочинительством для подростков и совсем молодых людей вполне оправдано их возрастом, а произошедшая в последние годы в России всеобщая литературная грамотность, как нормальная революция уже победила саму себя, и начался исход графоманов к их реальному месту в жизни».

Редки у нас такие особи, которые на одном только сайте присутствуют.  Любая курица стремится в соседский огород забежать, и хоть ее оттуда палками выгоняют, она все равно свое. Так и человек: он расширяет пространство собственной деятельности. А графомана истреблять нельзя – отстреливать же необходимо, для того, чтобы баланс не нарушался. Где же брать темы, сюжеты, как не у графомана? Его же все равно никто не узнает, а тебя будут знать все. Кто же будет твоим читателем, как не графоман, мечтающий научиться так же писать, как и ты?


«Если вам и в конце моей статьи все еще хочется писать, то постарайтесь хотя бы не выносить сор из избы и часть своих нетленных произведений попробуйте нигде не печатать, а просто почитайте их в кругу семьи, например, бабушки и дедушки такое охотно слушают».

Бабушки – это не тот способ. Если бы я свою «Поэтику абсурда» начала читать моей бабушке….

Алексей ВИНОГРАДОВ – автор того, что в кавычках.
Ольга Чернорицкая – автор того, что без кавычек.