Не посрамлён и не обезоружен

Не посрамлён и не обезоружен,
Но ни хлопка, ни едкого словца.
А мне плевать – я нужен здесь, не нужен,
У нас закон: играем до конца.
Как сладко в акте первом отмечталось,
Какие выси мнились во втором,
Но ждут в развязке немощь и усталость,
И сотня бесов, взмывших над ребром.
Ломайте рёбра, душу не просите,
Как в подворотне, тесно взяв кольцом.
За мной ещё проходка в «Кумпарсите»,
А там, рискнём, пройдусь и колесом.
Не скуп, кто силы приберёг к финалу,
Вот только б не сфальшивить, не соврать.
А за кулисой полупьяный малый
Уже кладёт ладонь на рукоять.
И взвизгнет ворот, поползёт кулиса,
Отрезав свет и тех, кто – ни хлопка,
И взлёт, и боль, и старую репризу,
И ожиданье третьего звонка…
Но миг нам дан, стеная и увечась,
Снискать в финале Божью благодать,
И пусть Он дальше коротает вечность.
Кто за него возьмётся коротать?
Как грациозно загнуты салазки,
Закручен рог – попробуй забалуй!
И как несхоже кривят губы маски,
Боюсь, им не удастся поцелуй.
Благой гурьбой явились перемены,
Да вот беда – застыли у крыльца.
Ещё не время мне сойти со сцены,
У нас закон – играем до конца!