Кириллу

Кирилл - одиннадцатого июля
бабушка - тринадцатого, в тот же год, не зная - ей не сказали
отец - за год до, первого июля...

прежде, когда мы были...
я  - говорливым колокольчиком, звонком, птицей чижиком
пять лет
ты - моим старшим братом, кудрявым, голубоглазым, солнечным
семнадцать неполных
мы болтали на старой скрипучей кровати, кидались подушками, играли костяными слонами на бабушкином комоде
дед  говорил -  похожи
а бабушка улыбалась, глядя на нас из-за блестящих стекол очков в роговой оправе
и стены старого дома улыбались нам, и хранили нас, словно большие добрые руки  в глубоких  морщинах старости..
дед приносил из сада помидоры, прогретые жарким солнцем июля, бархатистые, теплые и сквозь шкурку, словно капельки расплавленного золота, светились семечки
 в открытые окна лились запахи сада - смородинового листа,  метелок укропа, цветов золотые шары...
запахи теплой пыли, облупленной лавочки у крыльца, зеленки на разбитых - моих - коленках - ты был уже слишком взрослым, чтобы падать с велосипеда...
запах белого клевера, шершавых ягод шиповника, запахи неба и ветра..
перемен
а время стремилось застыть куском теплого олова в ложке..
отец плавил над газовой плиткой оловянных двуногих солдатиков..
и они - такие прямые, такие строгие, умирали молча, выплавлялись в серую массу
я плакала: не хочу.. плакала: больно..
выпрямлялись мысли.. отрастали косы. привыкала мерить расстоянием - время
ветер приносил запахи лета за день до твоего возвращенья
каждый раз
каждый раз....

... в маленькой церкви ставить за вас свечки..
тонкие, хрупкие свечки... тихие
за тебя, за отца, за бабушку, деда...
за тех, кто забыл возвратиться в день, когда ветер подул в сторону смерти и июльское солнце замерзло над горизонтом

в мире, где нет грусти,  ты будешь - листком канадского клена
а я  - шапочкой  белого клевера
16.04.04