Портреты в паутине Годлевский

ВЛАДИМИР ГОДЛЕВСКИЙ
Из серии "Портреты в паутине"

              Стихира с некоторых пор гордится многими своими сынами и дочерьми. Должна она гордиться и наличием в своих рядах столь колоритной и своеобразной фигуры, как Владимир Годлевский (что она, впрочем,  периодически и делает). Данный опус также являет собой голимую, неприкрытую гордость за своего товарища и, я не боюсь этого слова, брата по интернетовскому цеху.
              Итак, что же мы имеем в лице Владимира Годлевского, далее иногда именуемого просто Вовочка ( я могу себе это позволить ввиду его неподдельной снисходительности и болезненной демократичности для ограниченного контингента стихирушников)? 
              Для несведущих обозначим кое-какие штрихи его мирской жизни:  профессор, доктор наук, автор двухсот научных статей и тридцати технических изобретений в области загадочной науки трибологии (спрашивайте его самого, что это такое). Мне известно также, что, утомившись трибологией, профессор садится за рояль и мурлыкает что-то из Фрэнка Синатры на языке оригинала, а то и выходит на сцену под аккомпанемент бигбенда. 
Но конечно, сейчас наш главный интерес к другому его побочному детищу, которое, на мой взгляд, имеет настолько оригинальное и непохожее ни на кого личико, что порой просто диву даёшься, откуда и как в этом махровом технократическом музыканте родился и уже довольно долго функционирует (подпоём немного вовочкиному технократизму) кто-то совершенно другой - со своим стилем, голосом, философией, харизмой и прочими атрибутами сложившегося литератора?  Оставим ответ на этот вопрос последующим исследователям и аналитикам, сейчас же будем просто обращаться к фактам, т.е. цитатам. Начнем с самого важного, с сути, с квитэссенции… Итак - поэт и технократ:

Верченье дыр

Сверловка стен —занятие нетрудное,
когда есть стенобитное орудие,
точнее, твердосплавное сверло.
А вот стенная дырка — дело тонкое.
Разметил точно стену я бетонную,
но стал сверлить — и дырку увело.
Фигура: я и дрель. Какая грация!
Усугублю поглубже перфорацию,
(прекрасно стену сверлит победит) —
и забурюсь насквозь к соседу ближнему!…
Но под напором дрельного сверлильщика
стремянка вдохновенная — летит.
Зияй, зияй, дыра моя широкая!
Заткну тебя я деревянной пробкою
и заверну шуруп avec plaisir*.
Шуруп хороший — можно и повеситься.
Не для того я, правда, падал с лестницы,
не для того вершил верченье дыр!

* С удовольствием (франц.)

             Попробуем ещё раз в нескольких словах охарактеризовать творчество Владимира Годлевского, навесим на него некое подобие ярлыка, как это и положено в приличных литературных кругах, чтобы ловчее отличать одно пишущее существо о другого . Иронично-философический парадокс - вот что такое по моему разумению представляет собой творчество Годлевского. Пусть кто-нибудь попробует сформулировать его суть по-иному, но посудите сами: о чем бы не писал Вовочка - о любви, о Чапаеве или же о, скажем, простой водице - во всём он увидит такой комический ракурс, изложит всё такими необычными оборотами и словесами, что кроме как парадоксом это, извините, не обозвать:

Аж два О!

Обычная молекула воды,
так мудро сотворённая природой:
в ней кислородный атом лишь один,
зато тут две частицы водорода.
Чиста вода — и, значит, нет вреда,
любой из нас с пелёнок «водоголик»,
к тому же как молекула вода
похожа на любовный треугольник.
К несчастию, наводит на печаль,
что атомы существенно неравны:
ведь кислород велик и величав,
а водороды — мелки и плюгавы.
И часто наблюдается разброд
в моих раздумьях этакого рода:
всегда я мнил себя как кислород,
а если я один из водородов?
И вот над чем я думаю давно:
какого чёрта люди захотели
простой воде дать кличку «Аж два О»,
когда здесь «О» одно на самом деле.


                Как мне кажется, по законам жанра критических статей необходима тщательная препарация исследуемого объекта на некие составляющие. Я не уверен, что смогу до конца сыграть по гуманитарным правилам, но препарировать Вовочку попытаюсь хотя бы в силу своего естественнонаучного образования (самое время вспомнить Базарова с лягушкой).
          Итак, основные черты Годлевского-лягушки (да простят меня Тургенев, Годлевский и это самое земноводное за бездарный симбиоз).


Язык
             Что хотелось бы настойчиво обозначить и на что обратить ваше внимание, уважаемый читатель - это совершенно оригинальный язык Годлевского. Язык этот - с небольшим, лёгоньким, но таким приятным отклонением от нормы - я бы поставил в один ряд с оным у Гоголя, Зощенко, Платонова, Остера… Я думаю вы поняли направление моей мысли. Таким образом, необычность языка, преплетясь с необычностью мысли ставят меня, читателя, в положение полного восхищения данным литературным феноменом. К сожалению в России существовало и долгое время превалировало и довлело в литературе направление социалистического реализма. Но на мой взгляд и вкус, литература кроме реализма должна вносить какую-то необычность, фантастику, сказку в наши мозги, или хотя бы помогала, способствовала какому-то новому видению обычных наших реалий. Вовочка умело и легко это делает с помощью своего оригинального языка. Посмотрите, скажем, на такую вот любовь:

Моя любовь имела место

«Где мы с миленьким встречались,
там помятая трава»
Из песни.
Всходил, как дрожжевое тесто,
большой любви крутой замес.
Моя любовь имела место
в лесу. Там много этих мест,
где я любил. Ещё, быть может,
не заросла туда тропа,
куда никто не кажет рожу,
ну разве — воровать дрова…
И там, где мы любили споро,
летают споры от грибов,
и вырастают мухоморы
там, где встречались мы с тобой.
          

Плодовитость
             На СТИХИ.РУ вывешено почти полтысячи стихов, причем автор и не пытается «разложить их по полочкам»: выставляет и забывает. А тут, если вдуматься, — любовная лирика и пейзанские пейзажи, философические эссе и гражданский эпический стих, этнографические очерки и вариации на музыкальные темы, сонеты и частушки — вплоть до наполненных лирикой советов домашнему мастеру. Приведу прекрасный образчик стиля исследуемого сегодня нами с вами объекта:

К тебе припой

«Прикосновение к разогретому жалу
паяльника может причинить ожоги тела».
Из инструкции по т/б
Паял меня к тебе припой,
ко мне ты пайкою припала.
и я не просто был припаян —
я был легирован тобой.
Паяльник грелся неспроста.
Тебе расстегивая блузу,
я заливал паяльным флюсом
непролужённые места.
И канифоль играла роль,
с тобой способствуя контакту
блестящих оловянных капель.
А я инстинкт в себе борол
и до конца внутри держал
свой жадный жар паяльных жал.


Работа над звуком
            Как и следует музыканту, Вова озабочен музыкой стиха. С аллитерацией и консонансами дела у него обстоят очень неплохо. Прислушайтесь

«Косая сеяла пурга,
Снег выпал над заснувшим садом…» («Октябрьский снег»)

Или

«Полулежит, на шашку опершись,
мотивы мантр перевирает нервно…
Комдив Чапаев был рассудком чист.
Кавалерист, он не был кавалером» (Поэма «Пустота без Чапаева»)



Дидактическая энциклопедичность

            Загребая стихами огромный жизненный и научный материал, автор не отрывается от читательского коллектива и не брезгует давать подстраничные разъяснительные сноски. И эти сноски становятся неотъемлемой частью стихотворения. Он тут и Даля помянет (например «сверделъ — снарядъ для верчения дыр»), и напомнит об идеале бодхисахвы из Махаяны. Благодаря сноскам, читатель узнаёт, что Пидурутадагала – это цейлонская гора, а не то, что он, читатель,  подумал.  Вот такой он – профессор Вова — ярый просветитель и культуртрегер в широкие массы простых его чтецов.

Пидурутадагала

Цейлон всегда прельщал меня особо,
он был всегда моим прекрасным сном
Я каждый раз присутствую в Коломбо*,
приобретая пачку со слоном.
У Индостана тёплого пригрелась
страна людей, мартышек и слонов.
Овал Цейлона, шри-ланкийский эллипс,
вечнозелёный остров островов.
Обдутый дождевым муссонным ветром,
столь удалённый от моих пенат,
стоит Коломбо – город в белых гетрах**,
неповторимый город-лейтенант***.
…
…
…
Со мной она общаться избегала,
я любовался ей издалека.
Вдали — гора Пидурутадагала****
стоит, не досягаема пока.
О той горе я помечтал немало,
и никогда к ней, видно, не приду.
Но я всё время чаю***** Сиримаво,
пишу ей серенады на урду******.
Морские мили мерял я кормилом,
чтобы лобзать любимые уста,
но вот тамилы что-то утомили,
и от сингалов сильно я устал.
Я в гетеризме******* часто уличаю
бандаранаек этих колдовских.
И о моей нечаянно, случайно
узнал, что у неё какой-то сикх********.

* Коломбо — столица, гл. экономический, культурный центр и порт Шри-Ланки.
** Коломбо-Белые-Гетры — чикагский гангстер, герой ам. к/ф «Некоторые любят погорячее» («В джазе только девушки»).
*** Коломбо — симпатичный одноглазый полицейский из отдела убийств полиции Лос-Анжелеса, герой одноим. амер. сериала.
****  Пидурутадагала — гора, самая высокая вершина о. Шри-Ланка (2524 м над уровнем моря).
***** 1 л. ед. ч. от гл. «чаять» (в смысле «страстно желать»).
******Урду — один из основных литературных языков Индии. Разновидность хинди. Отличается от него обилием персидской и арабской лексики и арабской графикой.
******* Гетеризм (от гетера), термин, введенный И.Я. Бадхофеном для обозначения неупорядоченных половых отношений.
******** Сикхи — народ, выделившийся из пенджабцев,
последователи сикхизма.


Полемичность
             Обозреваемый нами автор очень отзывчивый человек. Во-первых, он оставляет порой очень ценные, как правило, замечания на полях интернетовских рукописей  любимых им авторов.  А во-вторых, палец ему в рот не клади, отметим ещё раз – профессорский рот. По обсуждаемой теме он того и гляди выложит стих. А иногда в пылу поэтической полемики рождается диалогическое произведение (см. напр. «Эпистолярные эспаньолки» — испанские вариации на пару с Еленой Моревной» или «Элитарные частушки» — продукт дуэтного пения с заморской незнакомкой Clittary Hilton )  Не успел Михаил Придворов выдать примечательный лесной стих «О лисах и лосях» — как у Годлевского уже готов диптих «О лбах и шишках». Да уж, чего говорить, когда-то и на мой, можно сказать, внутрисемейный стих о дедовском картузе Вова сразу же опубликовал элегантные «Военно-исторические кальсоны» и любезно посвятил их мне, чем я горжусь до сих пор не слабее, нежели натуральным нательным бельём.


Убийственные шишки

«Вот упала шишка –
прямо мишке в лоб».
Неизв. поэт А. Барто
Я вышел погулять. Когда же слишком
в лесную чащу глубоко залез,
увидел там убийственные шишки.
Еловой шишкой так опасен лес!
Зависли эти шишки надо всеми,
лесных прохожих косят, как косой.
Они всегда нацелены на темя
своим острозаточенным концом.
Я не спеша бреду еловой рощей
и не надеюсь, что останусь цел,
поскольку ель — лесной бомбардировщик —
в моем лице уже избрала цель.
Кукушки плачут, глухо стонут выпи,
стращает лес из кущ, из чащ и рощ.
Скрывать не стану: я немного выпил,
чтобы тревогу лучше превозмочь.
Я чувствую: опасность где-то рядом,
из лап еловых путнику грозит.
Густая ель дамокловым снарядом
меня готова в темя поразить.
К ней подойдя неосторожно близко,
как громом свыше, получаю я.
На голове моей, частично лысой,
в ответ взрастает шишка, но — моя!
Паду в лесу ли жертвой неизвестной —
иль жить останусь с шишкой на челе? —
нет, я во избежание эксцессов
в сосновый лес пойду навеселе.
______________________________

Военно-исторические кальсоны

Двойное виски мне принёс гарсон.
Париж, кафе и прелести Монмартра,
а на стене шедевром авангарда
висит образчик дедовых кальсон.
Кальсонами исток фантазий дан,
загадочен предмет штанообразный.
Его завязкой мой сюжет завязан,
а гульфик сокрывает много тайн.
Ах, сколько сил штанина отдала
батальному седлу и женской ласке!
Герой в порыве страсти рвал завязки —
и совершал великие дела.
На редкость крепок этот креп-эпонж
кальсонный. Спеть могла б Мария Каллас
о том, как в глубине кальсон скрывалась
тифозная чапаевская вошь.
Я знаю: ход истории таков,
что многое пока ещё не ясно,
но без кальсон не смог бы состояться
победный путь чапаевских полков.
Ведь без кальсон боец почти нагой,
а в них он будто богатырь былинный.
Сливается кальсонная штанина
с отважной исторической ногой.
Пусть бережёт бесхитростный гарсон
материализованную доблесть.
Ликуй, Париж! Я пью за светлый образ
военно-исторических кальсон!


Финал

    Перечитав еще раз особенно любимые мною стихи Вовы, я осознал, насколько должен быть благодарен я виртуальной паутине за случайную встречу и связь с этим удивительным человеком (слава богу, не все случайные связи оказываются порочными!).  Как пел сам Владимир в одной из своих элитарных частушек:

По лугам, штаны задрав,
Пробегал какой-то граф.
Я вскричал: «Мужик, постой!» —
Оказался Лев Толстой.

            Я сам не чужд музыкальных настроений, а в случае с Вовой не могу не закончить сегодняшнее дело музыкальной темой в его исполнении. Тем более что музыка – вечна, а именно там, в вечности, черпает вдохновение Владимир Годлевский, гордость и золотой фонд Стихиры.

Простой мотив

Я не вполне ещё тот мир постиг,
где музыка является предметом.
Венок взаимосвязанных сонетов,
их бесконечно протяжённый цикл
пишу. Произношу, пою припев,
тяну простой мотив, насколько хватит,
но чувствую себя неадекватно,
как будто всё своё уже пропел.
Как будто не осталось ничего,
такого, что бы оказалось внове.
А ключ скрипичный снова наготове,
намерен дверь открыть за очагом.
Стоит в начале чистого листа,
большой петлёй обвивший нотный стан.