Ступени непреодоленного. Посланница Духа

                2.

          Посланница Духа

Вот так я узрел грань работы  от  нас  схороненной,
Которую  начали светочи нашей вселенной.
В мирах есть законы, они неизменны  бывают,
Себе подчиняют людей и богов и титанов.
Законы гласят, что скала среди светлой печали,
К которой был лучший из рода титанов прикован,
Не может остаться пустой, пока труд не закончен.
И кто-то к Аиду сойти добровольно обязан,
Исполнить закон, чтобы суть естества проявилась.
Един ведь Огонь, нет другого нигде во Вселенной,
В высотах небес, и во мрачных отсеках Аида.
Источник един! А заветную плату за Пламя,
Сполна, лишь создания света вкусили,
Небесным богам, заплатил Прометей пригвожденный,
А ангелам тьмы, до сих пор еще счет не оплачен.
И им заплатить, службу в мраке несущим, нам нужно.
Еще есть причина, что требует платы достойной.
Хоть пламя едино, есть две разных тайны, для смертных.
Вернее одна, но есть две полусферы Единства.
Одна средь небесного света ликуя витает,
И служит утехой и радостью людям средь скорби.
Другая храниться в подземных глубинах, во мраке.
Ее охраняют суровые ангелы ночи.
Которые могут отдать ее лишь после платы,
Иначе нельзя, ведь закон и для них неизменен.
Пытался могучий титан сам внести всю оплату,
Но полную плату внести не дано Прометею.
Ведь чем-то пожертвовать нужно и людям когда-то,
Ведь это наш Труд, все другие нам лишь помогают.
Но кто же из смертных способен стерпеть море боли,
Что лучший из рода титанов не смог бы осилить?
Кому поручить этот труд: принести себя в жертву?
Чтоб выжил он, выдержав все испытания болью.
Смысл жертвы не в смерти, а в радости и воскрешеньи.
Никто с рода смертных, такое не смог бы содеять,
Никто не сумел бы остаться в живых в центре смерти.
И чтоб эстафета побед навсегда не прервалась,
Небесная Мать в беспредельном своем состраданьи,
Решила помочь и на сей раз своим слабым чадам.
Вошла она в облик болезненный, тягостный, смертный,
Чтоб так смертных род до свершаемой жертвы поднялся,
И смог отнести ее к ярких побед своих ряду.
Способна ли Мать детей бездне отдать на съеденье?
Спокойно смотря как чудовища гибель несут нам,
Да лучше сама миллион раз она спуститься в пропасть,
Отдаст свою плоть и пугливые тела инстинкты,
Чтоб монстры подземные были довольны и сыты,
И суть своей тайны взамен они людям вручили.
Одна половина сокровищ на землю уж сходит,
Вот вот и вторая из сумрака ночи прорвется.
Чтоб слиться в экстазе, исполнив закон вековечный,
Неся нам Единство и Радость Сознанья при этом.
Момент сей Мать жертвой своей приближает,
Детей своих ждет, чтоб часть боли ее мы забрали,
Свободу неся ей от чудищ безумных и злобных,
Которые в сумраке яростно плоть ее мучат,
Зубами и лапами рвут ее тело на части,
Пытаясь развеять его по подземным просторам.
Но клеточки мощи мантры волшебной подвластны,
Снова собираются вместе в минуты покоя.
Но с новою силой от собственной злобы зверея,
Безумцы рвут тело с утроенной силой и страстью.
За каждую новую вскрытую часть своей тайны,
Они заставляют страдать нашу Мать все сильнее.
О как неохотно дают они нам свое пламя,
Для них оно ведь кладезь силы и власти подземной,
А мы, проклиная, его огнем ада назвали.
От века пугает нас все, что святыни сжигает,
Не видим того, как Огнь большее дарит взамен нам.
Как скупо тьмы боги свою отмеряют нам тайну,
Частичку дадут и скорбят по ней словно по брату.
Но выбора нет, заставляет их то, что над ними,
Секрет свой, от светлых вторжений Олимпа сокрытый,
Отдать целиком повзровслевшему племени смертных.
Коих и Олимп, тоже в свет своих тайн посвящает,
В тот свет, что для взоров слуг тьмы недоступен.