Венок сонетов по

Кто знает быль то или небыль,
Комедия ли мистерия,
Иисус, Пилат, Иерусалим,
Москва, Булгаков и Россия.





1
Ты не ищи в венке моем ответ
На сложные житейские вопросы.
Не лезу в философские торосы,
Не в силах указать источник бед.

Луна ушла, и масло разлилось,
Что Аннушка беспечная купила
И о вертушку давеча разбила.
И смерть свою там встретил Берлиоз.

Поэту, что вступил в неравный бой,
Застелят койку в сумасшедшем доме
(Кальсоны. Поклонение иконе)
И не отпустят бедного домой.

Не позабыть, изгнав из сердца страх,
Что отразилось в сумрачных прудах.


2
Что отразилось в сумрачных прудах,
Где спорили прозаики, поэты
И встряхивали пыль веков – сюжеты -
В горячих убедительных речах?

Престранный им достался оппонент:
Уверенный в себе и в предсказаньях,
Специалист по черным заклинаньям,
Но показавший паспорт и билет.

Он знал, что говорил Эммануил
За завтраком в приятнейшей беседе
(Так в Соловки… Как жаль, что нет на свете),
И много доказательств приводил

О Флавия Иосифа трудах
И о Пилате, попирая прах…



3
И о Пилате, попирая прах…
Из жаркой и далекой Иудеи,
Где жили и святые, и злодеи
И в муках умирали на крестах.

Ему подвластны кесаря войска,
Обучены, накормлены, обуты,
Оплачены серебряной валютой,
На остальных взирают свысока.

Когда правитель ты в чужой стране,
В высоком сане гордость и признанье;
И битва без конца за выживанье.
Тем счастлив ты, признайся в том себе,

Что многое решается в момент…
Прошло с тех пор уже немало лет.



4
Прошло с тех пор уже немало лет,
Когда от страха эликсир искали.
В отчаянье ко всем Богам взывали
Во время мора, горестей и бед.

В религиозный верили дурман:
Мойсею, получившему скрижали,
Аллаху, Будде, черной деве Кали,
Шаманили и били в барабан.

Но не смогли наука и прогресс,
Открытия, что много миру дали,
И космос, что удачно штурмовали,
Убить в них ожидание чудес.

Везение - узнать из первых уст,
Как шел по Иудее Иисус.

5
Как шел по Иудее Иисус,
В хлеву рожденный непорочной девой,
В яслях он слушал матери напевы,
В любви и под защитой ее уз.

Не знал он, сколько ждет его преград,
Мучительных и тягостных открытий,
Что вырастет из паренька учитель,
Не требующий злата и наград.

Когда раздался первый звонкий крик,
Волхвы пришли по звездному знаменью
И принесли дары и подношенья.
Склонили головы и юный, и старик.

Иешуа, летит тебе во след,
Га-Ноцри, что покинул Назарет



6
Га-Ноцри, что покинул Назарет,
Нелепый шут на ярком карнавале,
Спаситель душ, чье появленье ждали,
Предсказанный движением планет.


Учитель, Божий сын, святой пророк,
Творивший чудеса по воле неба,
Что накормил голодных, сирых хлебом,
И исцелявший тех, кто занемог.


А вышел ли из обученья прок?
О доброте, свободе толковали,
Любовь и уваженье прививали,
Но зависти не извести порок.

С Пилатом разговор шел тет-а-тет,
А стоила ли истина тех бед.



7
А стоила ли истина тех бед,
И стоит ли? Но ищут и поныне
И в городах, и в проклятой пустыне,
И у камина, завернувшись в плед.

Что истина? Где правда, а где ложь?
Ответ повязан ленточкой красивой,
В оберточке хрустящей…Не брезгливый?
Пандоры ящик лучше ты не трожь.

На ярмарке тщеславной красоты
Из масок, грима, глупости, притворства
Забудь банальность фраз про неудобство,
Не вздумай за собою жечь мосты.

Не знают правды ни смельчак, ни трус,
Насколько тяжек веры истой груз.



8
Насколько тяжек веры истой груз,
И на кресте распятье, ход на плаху,
И кто поверит, что не ведал страха.
Теперь он тело… Без души и чувств.

Остался в прошлом смутный силуэт,
Религий христианских он предтеча,
Поток людских молебнов бесконечен,
И до сих пор ему покоя нет.

Он символом, надеждой людям стал,
Опорою в тяжелую минуту,
Сумел простить предателя Иуду.
Но кто бы это лично доказал?

Тот знает, соглашайся и не спорь,
Навеки съел ли рукопись огонь…


9
Навеки съел ли рукопись огонь
(О Боге, прокураторе и власти),
Принесшую отчаянье, несчастье
И травлю, сумасшествие и боль.

На что покой, достаток променял?
На жизнь в разлуке, горькую обиду.
Зачем разрушил счастья он планиду?
Не демон ли нечистый обуял?

И не был точно он себе врагом,
Когда в тетради появлялись строчки,
Ложились запятые, буквы, точки.
За что же в душу грязным кулаком?

Пусть даже книга - графоманский бред,
Что родилась у Мастера на свет.



10
Что родилась у мастера на свет
В тиши, в уюте маленькой квартирки,
Где книги, лампа, чад от керосинки,
Печеной вкус картошки на обед.

Две комнаты. А попросту подвал.
Не пропускают низкие оконца
Ни лучика полуденного солнца,
Но хуже он от этого не стал.

Зимой усыпан белым снегом двор,
Гам птичий наполняет зелень весен,
И лето с духотой, за ними осень…
Как ностальгии горестный укор.

Вопрос непрост, и не найти ответ,
Зачем мимоз был выброшен букет.


11

Зачем мимоз был выброшен букет,
Упал он в грязь канавы придорожной,
В том виноват был взгляд ее тревожный
(Готовности пройти за турникет).

Не нужно было слов, признаний, слез
И долгих, страстных, жарких объяснений,
Чтоб ощутить трагичность тех мгновений...
Любовь убийцей всадит в сердце нож.

Не пожалеет выбранную цель.
Зачем? У них взаимным будет чувство,
Возможно, ради творчества, искусства,
И не при чем удобства и постель.

Ни слова не сказать о том позволь,
Как он впервые сжал ее ладонь.




12
Как он впервые сжал ее ладонь -
Не позабыть. Обета не нарушить.
Пусть стал он незаконным ее мужем,
Она лишь незаконною женой.

И приняла от Азазелло крем,
Согласная хоть к дьяволу, хоть к черту,
Узнав, что не сыскать его средь мертвых
Покинула постылый быта плен.

А как прекрасен был ее полет,
Не трудно стать и бала королевой
И позабыть распухшее колено,
Вернуть платок. Всему был свой черед.

К концу исчезли силы и кураж,
Оркестром духовым урезан марш.


13
Оркестром духовым урезан марш.
Закончен фарс и головокруженье,
И призраков замедлилось движенье,
Развеялся невиданный коллаж.

Пропал Коровьев, с ним и Бегемот,
Пожары и нелепые виденья,
И в зеркала вернулись отраженья,
Глоток вина. Не тяжек был уход.

Когда свободу обретет Пилат,
Появится в конце романа точка,
У ивы рядом с домом лопнут почки,
Лианой заструиться виноград.

Покой их охраняет вечный страж,
И испарился дьявольский мираж.



14
И испарился дьявольский мираж,
Но, как обычно, равнодушны люди.
Ушедший век мы быстро позабудем,
А все, что ценно, скупит Эрмитаж.

Но в новом веке тоже будут жить,
Хранить реликвии и амулеты.
Разрушены устои и заветы.
Но в том ушедших есть ли смысл винить?

Ведь листопадом кружит маскарад
Любви, надежды, фальши и измены.
В игре актеров нашей жизни - сцены
Так много и промашек, и заплат.

Перечитай роман - один совет:
Ты не ищи в венке моем ответ.


15
Ты не ищи в венке моем ответ,
Что отразилось в сумрачных прудах,
И о Пилате, попирая прах.
Прошло с тех пор уже немало лет,

Как шел по Иудее Иисус
(Га-Ноцри, что покинул Назарет).
А стоила ли истина тех бед?
Насколько тяжек веры истой груз?

Навеки съел ли рукопись огонь,
Что родилась у Мастера на свет?
Зачем мимоз был выброшен букет?
Как он впервые сжал ее ладонь?

Оркестром духовым урезан марш…
Так испарился дьявольский мираж?