Жопа навсегда или страна вечнозелёных придурков

ЖОПА НАВСЕГДА ИЛИ СТРАНА ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПРИДУРКОВ
(Песнь о совке)
                Ленин умер, Троцкий рад --
                сел, поехал в Петроград,
                купил сальную свечу,
                вставил в ж... Ильичу:
                “Ты гори, гори свеча --
                за идеи Ильича!”
                (Из фольклора советской эпохи)

1
Рано Троцкий восторгался,
Сталин к власти подобрался --
был стремителен и груб
меркадеров ледоруб...
Так, светил смещая оси,
шариком крутил Иосиф;
а чтоб цвела империя,
шагал за плугом Берия.

Случись в истории не Сталин --
правопорядка мы б не знали;
а тут -- чуть ночью в дверь звонок --
у всех в руках уж узелок;
каков там “тройки” приговор:
на Соловки? На Беломор?
На шахту? На лесоповал?
Народ любых сюрпризов ждал --
и маленькая сошка,
и крупная рыбёшка...

И вдруг -- великая беда --
пришла шикльгрубая орда:
Россию бросив на весы,
усы попёрли на усы
(хотя заметим между строк:
всяк вождь имел свой бункерок --
зачем губить себя самих,
коль много “винтиков” у них)...
Иосиф, спрятавшись в кусты,
велел везде взрывать мосты
и перекапывать дороги,
чтоб супостат калечил ноги.

А нас не надобно учить
повсюду пакостить-вредить --
и поднялась Россия-мать
фашистов грабить и стрелять...
А Жуков малость погодя
добыл победу для вождя.
И ободрали сгоряча
разбитый рейх, как саранча:
всё, что вмещалось в вещмешок,
наш славянин домой волок;
а генеральские супруги --
аж надрывались от натуги --
картины пёрли, золотишко,
поделки разные, бельишко
хрусталь, столовые приборы,
отрезы тканей, шубы, шторы,
фарфор саксонский, грампластинки,
диваны, швейные машинки,
иголки, нитки, гобелены
и всё, что вешают на стены...
Остался фриц и бос, и гол --
чтоб больше к нам с войной не шёл...

Хоть было голодно в стране,
генералиссимус к войне
с тех пор готовил наш народ --
день ото дня, за годом год...
А чтобы янки не шутил,
Курчатов бомбу смастерил.

... Пускай Иосиф был мудрец,
но есть на всякого конец.
Едва он принялся сажать
врачей-вредителей -- ан глядь:
упал и, скорчась на полу,
как жук, надетый на иглу,
в штаны наделал и угас...
Так встретил вождь свой смертный час

2
Недолго ус топорщил Коба
из мавзолеевского гроба --
И по решению ЦК
его зарыли на века.

Настало время для Союза
повально трескать кукурузу
и рваться в Космос натощак,
как Циолковский завещал,
и ездить по миру кругом,
грозя буржуям башмаком...

Была не жизнь, а красота:
крестьянам дали паспорта,
а чтоб казахи не скучали –
им степь целинную вспахали:
работай, дескать, брат-казах
до красных чёртиков в глазах!

В науке также был порядок.
На страже всесоюзных грядок
Лысенко намертво стоял
и лжеучёных отгонял:
им, морганистам, только дай
сожрать колхозный урожай!
Но, словно каменная стенка,
стоял с берданкою Лысенко--
и не один космополит
из той берданки был убит.

В отображении натуры
мы не упустим и культуры:
чтоб двинуть живопись вперёд,
бульдозеры пускали в ход;
и слово “заяц” под конец
чуть не сменили на “заец”...

Не знал сиятельный Никита,
что дало течь его корыто...
А подсидел его герой
с квадратной челюстью вставной.

3
Он встал, наградами бренча,
над саркофагом Ильича;
и с той поры весь шар земной
считался Малою землёй...

Он кучу братьев наплодил
и всех внимательно кормил --
любой неграмотный зулус
в те поры славил наш Союз!

А чтоб за миром наблюдать,
ракеты стали запускать
(в ракетах – наши мужики:
у всех – по пуду кулаки).
Тот, кто с орбиты прилетал,
звезду героя получал
(порою в старческом бреду
брал и себе генсек звезду).

Но хоть ты десять раз герой,
ничто не вечно под луной --
тут не поможет лунный трактор
и термоядерный реактор...
Унёс Ильич свой организм
туда, где вечный коммунизм.

Теперь то время золотое
зовут эпохою застоя.

4

Как веха в классовой борьбе,
возник начальник КГБ
и начал -- просто и смешно --
ловить прогульщиков в кино,
а также разных “несунов”.
В ту пору жулик Медунов
в Железной Беллой в паре
попались в Краснодаре --
и загремел кубанский клан
в трубу по делу “Океан”.

Так коммунистам дали знать,
что надо в меру воровать.

А после Галю Брежневу,
чтоб не пила по-прежнему,
немного приструнили --
супруга посадили.
... Бог знает, сколько громких “дел”
генсек ещё открыть хотел,
но призван был держать отчёт
пред тем и этим Ильичём...

5
И сей же миг пора пришла
закрыть крамольные “дела”.

Имея жутко бледный вид,
возлёг на царство инвалид.
Чернить не станем мы его --
ведь не успел он ничего:
не то, чтоб планов не имел,
но срочно к Марксу улетел.

6
И новый вождь с партийной цены
спустил на граждан перемены:
всех приказал разоружить,
ракеты -- резать, миру -- быть;
а чтоб трудящийся не пил,
он виноградники рубил.

Пошла охота на воров;
вот тут-то Гдлян и Иванов
приехали в Узбекистан --
залезли к басмачам в карман
и стали хлопковую нить
аж в самый Кремль тихонько вить.
Тогда верховный интерес
к правопорядку враз исчез.

Хотя хватало, между тем,
для партвозни и прочих тем.

Возник чернобыльский вопрос,
и весь Минздрав решал до слёз --
какой бы норматив спустить
и мир научный убедить,
что не вредят, мол, бэры
народам эсэсэра...

Бумаги стало не хватать,
чтобы талоны штамповать:
(по магазинам без талонов
шататься не было резонов..,
и по талонам не всегда
могла быть куплена еда).
 С животным бешенством в глазах
стоял народ в очередях.

Тут дух изгнать нечистый
решили коммунисты --
и так запутчило Москву,
что не могли сыскать главу
былого государства,
чтоб вновь позвать на царство.
А он, волну пережидая
и на звонки не отвечая,
готовил оправдания
в форосском ожидании.

Но хоть он богом мечен,
а всякий трон не вечен.
Легко сместил его с поста
бунтарь, свалившийся с моста
(а может, сброшенный врагами;
ведь не напрасно, между нами,
и голытьба и партократы
зовут то времечко горбатым)...

Короче, вскоре эсэсэр
в районе Белой Вежи вмэр.

7
Дорвался новый вождь до власти.
Дворцовые вскипели страсти;
нa герб вскарабкался орёл:
две головы -- один престол...

Пока в правительстве байда,
со страху Запад слал сюда
гуманитарные сосиски
и “Вискас”, что не жрут их киски.
А чтоб крестьяне не грустили,
эфир Пимштейном запрудили:
с экрана плакала Мария --
рыдала в голос вся Россия.

Чтоб нам в разрухе легче жить --
пустили ваучер кружить:
спешил народ Россию-мать
дотла приватизировать;
итог же вышел вот каков:
мужик остался без портков,
зато чиновничий кагал
страну в момент разворовал.
А что империи не стало –
чинушам было дела мало…

Притом, все в мире жить желали,
Кавказу волю обещали,
Казань и Крым -- татарам
(берите, братцы, даром),
a острова -- японцам:
всем хватит мест под солнцем...

Но президент спорол херню,
прохлопав буйную Чечню –
и стали нас, ядрёна мать,
абреки в рабство угонять.
Борис проснулся – вот те на:
уже в Москве гремит война,
народец по столице рыщет
и гексоген в подвалах ищет…
Куда правительству деваться?
Пришлось к военным обращаться.
А генеральские чины
всегда в восторге от войны:
они нагладили лампасы –
и ну Ичкерию дубасить!

Тут полутрезвый президент
опасный вычислил момент
и, опустивши очи долу,
к чертям отрёкся от престола

8
Засим о том закончим речь,
кто обещал на рельсы лечь.
Добавим только, что “совок”
и здесь остался между строк:
кого народу приказали –
того с покорностью избрали…
И взялся за державный гуж
Владимир – парень из спецслужб.

Отнюдь не буен, но речист он:
Мочить в сортире террористов
из всех стволов распорядился…
И тотчас в НАТО попросился.

… Поэзу эту дописуя,
пока смеяться не спешу я –
И ты, читатель, погоди:
чудес немало впереди…

9
Что может автор тут добавить?
Нельзя историю исправить...
Исторгнув песню о “совке”,
я удаляюсь налегке