Яблоки на снегу

всем, с кем я пил, пью и буду

Мы Рождество, дружок, отметим вместе
подальше от друзей, подруг и дальше
чужого взгляда – в неизвестном месте,
где елка, еле сдерживая кашель,

под детскими игрушками прогнется,
и часть иголок упадет на  Санту,
который, если выпьет, разойдется.
А ты мне шепчешь: ну и что? А сам-то…

Наклюкаюсь, конечно, даже рухну
(романтика) – в салат, а может – в студень.
Мою душещипательную рюху
запомнят в этот день, и каждый студент

в компании – в момент застолья – ляжет,
как я в еду (пусть подражают, гады).
Иной нажрется – режь, язык не вяжет,
но продолжает лить как прежде яды

в отверстие, где множаться салаты,
где бродят вина, сталкиваясь в брюхе.
Пьют евнухи, лакают спирт кастраты,
пьют импотенты, секс-герои, шлюхи,

и мы с тобой на  Рождество – а как же! –
напьемся в представительной квартире,
где только – мы и Дед Мороз с поклажей
иль Санта-Маус, Клаус, Микки-Тиви,

Ри-Та-Ки. Хватит. Так уж важно? Врятли.
А вроде…Надо бы еще…Однако,
скажи-ка, друг,
              гидромедцентр, не врет ли?
Так хочется на снег сейчас накакать…

25 декабря 2003