Наблюдения

Боли не скажешь «нет»,
заглушив ее радиолой,
передающей концерт
певца с дрожащей альвеолой.

Что - то дрянное врачи напророчили,
мозг в эту новость как будто не верит,
но уже генерирует одиночество,
как необходимую среду для смерти.

«Мне бы водки глоток и тела кусок»:
Шепчет душа, проходя потолок,
этаж за квартирой, двенадцать семей
вырывается в ночь, чье тело темней
разбитого фонаря.
Жил как жил, и умер не зря,
не бывает напрасных смертей,
это душам усопших видней.

Ну а ночь это тень от Солнца,
проворот Земли почти на месте,
и вот – новый день, за ним ночь
снова слипнутся вместе.
Календарь задыхается расхлебать
компот, винегрет
прожитых дней, месяцев, лет.

Здание знает кто не жилец
по бурчанью канализаций,
примет анализы, выдаст рецепт,
нотариально заверит отказ от акций.

На выходные все в садах,
тысячи квартир пусты.
Тысячи «тик-так» в секунду издают часы
в тех квартирах.
На стенах подобие изо. искусств,
все унитазы смыты,
обычно шумные будильники – без чувств
параличом разбиты.

Часов тиканье
способно усыпить,
но и способно довести до тика.
Часы возможно возлюбить,
любуясь их наручностью,
также возможно ненавидеть,
часы – наручники
неизбежного полночи пика.