Приговор

«Ненавижу!» - выпалил ему,
Сплюнул кровь на белый снег.
«Погибаю, но не предаю,
Веру в бога, что не уберег!»

Он смеялся – чертов ваххабит.
Предлагал шашлык из сердца друга.
В перестрелке друг, тот, был убит.
С Воронежа он был, ждала его подруга.

Перебиты пальцы, замучан и забит,
Но сильнее воля страшных пыток.
«Зря ты льстишься, подлый ваххабит,
Пусть осталось жить лишь пару суток!»

Братья по разведке отомстят,
Логово найдут и расстреляют.
Положил немало ты ребят –
Их души по ночам отмщенья мают…

«Зря пугаешь, сука, зря! –
Я солдат Российского народа!
И наступит день, когда с утра
Труп истерзанный найдут: тебя, урода!»

Боевик приставил ствол ко лбу:
«Русский, можешь ли молиться?
Сделаю в тебе сейчас дыру –
В Ханкале не смогут залечиться!»

«Так стреляй же, подлый ваххабит!
Затянулась как-то эта драма…
Не отмщен – а значит не забыт!
Прости и помни мама!»

Эхо выстрела еще звучит
Бродит, ищет в закоулках гор.
Час отмщенья был уже пробит:
Пацана исполнен приговор.

Уничтожен, смят, разбит:
Падалью лежал на поле брани.
Тихий ветер лишь в горах свистит,
Напевая песню старой ране…