песенка иностранца Бахыткенжееву

«…и если «футболист» Ербол
Жумагулов начал писать
стихи в ранней юности…»
Бахыт Кенжеев (из рецензии на книгу)

Нелегки столичные недели,
встречным не клонирую улыбок;
а без денег мне, на самом деле,
страх сломаться - даже если гибок.

Вот завидишь Барби – взвизгнешь Кеном
и нарушишь ход метаболизма,
но валить их под себя не по кишке нам –
гладом оскорбленным организмам…

Я вопрос держать в себе не стану,
он созрел уже давно душою мшистой:
я спрошу Бахыта-шарлатана,
отчего прослыл я футболистом?

Я казахский беженец тверезый –
каждый член московских караулов,
увидав, идущего серьезно,
знает, что шагает Жумагулов.

Всякая погончатая мелочь
козырьком кивает мне навстречу.
«Документы?», - говорит, и я несмело
лезу в сумку – что я им отвечу?

Как сказать, что нет «миграционки»,
объяснив, что в мыслях только – лира,
что молитвы нет в моей душонке –
за Парадник Третьего ОВИРа…

Как сказать, что я приехал с миром,
нелегален и, тем паче, гениален?
Ведь не верят, сволочуги, что эмира
русской речи на копейку раскидали!

Я с ментами дружбы не желаю,
я боюсь их, невоспитанных, и – баста!
Но приходится, из сумки доставая,
предъявлять голубенький свой паспорт.

Не злодей я и не грабил банком,
не держал заложников Норд-Остом.
Лишь асфальтом сумрачной Таганки
я отбрасываю тень свою неброско…

Я лишь тот, кто не прошел до середины
путь неблизкий до Казанского вокзала,
пусть мой стих не лечит животины,
но зато я друг им небывалый…

Я пиит, дружок, из Казахстана,
«фрэнд степей», как сказано однажды…
Я себя обманывать не стану,
и спрошу у Господа (хоть дважды):

«Не киряю, как Бахыт, не знаю танцев:
я ж кочевник, обнаруживший здесь пристань –
так за что прослыл я иностранцем,
и похож лицом на террориста?»…

02.10.03 г.