Сублимационные верлибры

Есть вещи, понимание которых
Потребует часов и напряженья.
Возможно дней и нажитых мозолей
Мироточащих розовую лимфой.
Порой необходимы даже годы,
Раздробленные челюсти и руки,
Поломанные судьбы и надежды.
И, наконец, есть вещи для которых,
Я знаю, мало даже поколений,
Растерзанных народов, водоемов
Пропитанных чумой и трупным ядом.
И осознанье этих вечных истин
Приходит за короткое мгновенье,
Что нужно пуле для преодоленья
Пространства от ствола и до виска..
------------------
Но, знаешь, я совсем не о пространстве
Пропитанном невнятностью созвучий.
Какие, к черту, мысли о пространстве,
Когда Октябрь шагает по стране?
Я чувствую слепую безнадежность,
Бестрепетное детское страданье.
Я чувствую отчаянье, весь воздух
Отравлен здесь гнильем и безразличьем.
Я чувствую твои худые руки,
Прожилки тонких вен и напряженье.
Больное, но кошачее движенье
Твоих зрачков бездонно-угловатых...
------------------
И все же жаль, что ты больна не мной,
Моими дерзкими неловкими шагами.
Не надо слов -- я вижу -- шар земной
Еще стоит под нашими ногами.
Не надо слов, слова найдет любой,
Слова -- обман, а мысли -- заблужденье.
Не верь тому, что болен я тобой.
Я просто болен. Жаждой наслажденья.
Я болен жаждой тонкой доброты,
А жизнь моя свечей горящей тает.
Нелепо думать, N., что это ты.
Тебе самой такого не хватает.
Но все же есть за серостью тоски,
За строками верлибров неумелых
Скупая сухость дружеской руки
И пальцы, перепачканные мелом.
------------------
Есть вещи, понимание которых
Потребует часов и напряженья.
Больного, но кошачьего движенья
Твоих зрачков бездонно-угловатых.