Я из этого дома напротив

Я из этого дома напротив,
я из гулких его подворотен.
Это мне за сто метров уже
сквозь промытые стекла до блеска
машет синим крылом занавеска
из окна на втором этаже.

Это здесь, вдоль стены вперевалку
в коридорах моей коммуналки,
где наставники были шумны,
я разучивал снова и снова
первый шаг свой и первое слово,
то, с чего начинаемся мы.

Я из этого дома на Рижской,
где учились отнюдь не по книжкам
в дерзких послевоенных дворах.
Где скулить и ловчить не умели,
где однажды и разом взрослели,
созревая порой впопыхах.

Это я в старом доме напротив
в выпускном темно-синем шевиоте,
в остроносых ботинках «ковбой»,
повторяю в тот вечер упрямо:
«Я вернусь, я вернусь еще, мама.
Но не век же мне рядом с тобой».

А потом, молодой и нарядный,
громко хлопаю дверью в парадном,
растворяюсь в ночи без следа.
Я иду, каблуками качаю
и не знаю, не знаю, не знаю,
что ушел из него навсегда.

Я из этого дома, в котором...
Это я - по чужим коридорам
то «общаг», то казенных хором.
Это я то в Норильске, то в Братске,
то в балке, то в палатке солдатской
вспоминаю не часто о нем.

Это я сквозь пространства глухие
номера набираю чужие,
чью-то память боясь обмануть.
Из гостиниц Нью-Йорка и Рима
письма шлю не на Рижскую, мимо:
мол, успею, черкну как-нибудь.

А потом, как всегда, забываю.
Вновь куда-то спешу, улетаю,
мчусь по свету в ночных поездах,
чтобы где-то - на Рейне, на Лене -
вспомнить, вспомнить всего на мгновенье
и увидеть до боли в зрачках:

Я из этого старого дома,
где еще меня любят и помнят.
Это мне за сто метров уже
сквозь промытые стекла до блеска
машет синим крылом занавеска
из окна на втором этаже.