Романтикой раздавлена реальность
Да я шучу ! Здесь все наоборот
Здесь все, по-прежнему, печально
И так же невозможен задний ход
И двадцать лет спустя всё хочется свободы
Но всё сильнее понимаешь что нельзя
Пойти по этой жизни задним ходом
Тогда, сейчас… и двадцать лет спустя
Взорваться бомбой сказанного слова
И разнести реальность на куски
Но это, к сожалению, не ново
И нового опять взойдут ростки
Забыто старое … А может , не забыто ?
Лишь трансформировалось в свете перемен
Старухе, как всегда , дано корыто
А рыбке золотой достался плен
Так что там в неводах ? Досада и ошибки ?
Расплата или просто не судьба
Движения понятны , чувства зыбки
И как всегда бушует голытьба
Куда ? Кому? Во имя и во благо
Я двадцать лет спустя пытаюсь быть собой
Пока иду. Пока что твердым шагом
Чтоб обрести безмолвия покой
А он, постылый, даже и не снится
Хочу любить , хочу не умирать
Но грим реальности так хочет лечь на лица
Как исключительная божья благодать
Росой умыться, к чёрту истуканов !
Что будет завтра – просто помолчим
В нас столько замечательных изъянов
В нас столько восхитительных причин
Вперед, вперед ! Давай дойдем до точки
Экстремума . Ведь это хорошо
На месте сердце , руки-ноги, почки
Давай надеяться, что я туда пришел
Романтика … Не “игры патриотов”
У нас с тобой особая игра
Пусть зрелость вызывает рвоту
Давай останемся , хотя бы до утра…
Свидетельство о публикации №103080101167
Я который год раздаю долги,
Но мешает давний один должок –
Леденцовый город, сырой снежок…
Что еще в испарине тех времен?
Был студент речист и весьма умен –
Наряжался рыжим на карнавал,
По подъездам барышень целовал..
Я тогда любил говорящих “нет” ,
За капризный взгляд, ненаглядный свет,
Просыпалась жизнь, коготком стуча
Музыкальным ларчиком без ключа…
Голосит разлука, горчит слеза,
Я давно люблю говорящих “да”,
Все да мнится, сердце сквозь боль и лед
Колокольным деревом прорастет
Там должок остался на два глотка
И записка мокрая коротка,
Засмолим бутылку воды морской,
Той воды морской, пополам с тоской
Хорошо безусому колесить
Милицейской ночью лететь в такси,
Тормознешься лбом, саданешь в стекло,
А очнешься вдруг – двадцать лет прошло…
Я забыл, как звали моих подруг,
Дальнозорок сделался, близорук,
Да и ты ослепла почти, душа,
В поездах простуженных мельтеша
Наклонюсь к стеклу, прислонюсь в письме,
Двадцать лет прошло, словно двадцать дней,
То ли мышь под пальцами, то ли ложь, -
Поневоле слезное запоешь…
Хорошо безусому колесить
Милицейской ночью лететь в такси,
Тормознешься лбом, саданешь в стекло,
А очнешься вдруг – двадцать лет прошло…
Лена Дего 08.09.2003 03:43 Заявить о нарушении
Спасибо,
Дмитрий Рудаков 08.09.2003 19:32 Заявить о нарушении