не унимается

Внушает отвращение, это твоя ненависть, она точит зубы, как волчица с детенышами.
И глядя желтыми глазами, прячет ухмылку падальщика - в оскале хищника.
Это только твоя слабость, так говорил Дельфин, я скажу иначе, это слабость всех остальных.
Ведь ты сильный и считаешь себя ангелом неподкупным, как неподкупен на веревке повешенный,
И не склонен к самокопанию и не борешся с неподвластностью течению времени.
И это только твоя радость, если жизнь все еще пульсирует в темени,
Но расплескается изо рта кровавая пена и ты поймешь что раньше все было ошибкой.
И ты сломаешся, как сухой, по прутикам разобранный веник, а твой футляр хрустнет не выдерживая давления.
А твой труп разорвет город как в саванне огненной гиена-падальщик.
Разбрасываю мысли в разные направления,
Словно дерево, которое скидывает опавшие листья осенью.
Не понимаю куда мне теперь идти, в какую мне теперь сторону,
И от непонимания этого покрываются волосы проседью.
И счастье за тебя какое-то очень странное, с привкусом паленого волоса,
Как-будто мне корочку отодрали от раны,
И спину алой татуировкой покрыли кровавые полосы,
Измолчаленную душу давно покрыли незажившие шрамы.
Я своими руками копаю себе в замерзшей земле могилу,
Рою яму для сердца дурного, которое никак не замолкнет.
Ломая в кроваво-костную кашу ногти, пальцы и руки-крылья.
В полнолунье на небо я вою волком.