Черная меланхолия стихи 2000 - 2002 гг

Черная меланхолия.


***
Славен путь от дома до работы.
Успеваешь закрыть глаза, отключиться.
Может приснится кто-то.
Тем более вокруг лица, лица.
Немея от холода, люди сближают свои тела.
Рассказ  превращает все в ничто.
Много ль природа дать могла,
Если б хотела и то
Вряд ли возможно что-либо дать,
Если человек не хочет.
Откроешь душу – благодать.
Не открыть – нет мочи.
Завтра, когда любой путь из пункта “А” в пункт “Б”
Превратится в выдох,
Я пожалею, что мимоходом при ходьбе
Тебе себя выдал.
А обнажаясь, наступает пресыщение.
Исчезает сакральное бытие.
Каждому бытию свое мщение.
Каждому чистому – грязное белье.
Видимо серых глаз небывалая глубина
Может привлечь лишь на отдалении.
Откроешь глаза – весна.
Закроешь – тени.
17.10.00

***
Забыв, что одежда не просто для тела,
А некоторый обряд,
ты мне отдала
все подряд.

Раз за разом убеждаясь, что твоя простота
Лишь ребячество или боязнь правды,
Я специально опаздывал на поезда
Ради
Того чтобы вызвать гнев,
Нездоровые эмоции.

Но человек даже поседев
Мало, что понимает: каковы пропорции,
Каково соотношение между “зя” и “незя”.
А взяв
Скальпель хирурга,
обнаруживает себя на хирургическом столе.
Присваивая обязанности демиурга,
оказывается на метле…

…Или злобно хлестать по щекам.
Орать: “Ты дрянь, перестань делать больно!”
Все устарело. Все хлам.
Довольно.

… Ты довольна?

Ветер стегает веткой пустой без листьев
По неуютным трамваям.
Буду одиноко молиться.
Растаю.
17.10.00.

Моему католическому прадеду.

Такая пустота бывает нечасто.
Разве берег какой-нибудь одичалый.
Финский залив.
И то если пришел, предварительно утолив
Голод к живым, добрым, милым, к смеху звонкому колокольчиком
(Господи при чем здесь он)
Даже уже будучи школьником
Его не встречал. Воз-му-щен!

Приходиться быть одиноким.
Вот Европа – пятка на пятке.
А у нас на сотню кв. км.  две дороги
И одно распятие.

А так исключительно повсеместно занят,
Но мысленно с вами.

Горю желанием по любовной тоске
На горячем песке.

Ибо во власти Амура говорю внятно.
Двигаюсь паровоза подобием.
Скажите, кому дать взятку.
Дам – бесподобно.

Тот, кто сумел забыться,
Тот забудет и станет героем.
Я не умею говорить.
Умею молчать втрое
Дольше, чем Хунгарулский хребет,
Чем потерянная кинескопа льдинка.

Живу сам по себе.
Не человек, а анимационная картинка.
17.10.00.

***
Спасибо обратной связи.
Позвонил друг с Казахстана, недавно сошедший с ума.
Ему прописали грязи.
А у нас зима.

Такое вот ужасное лето.
Тысячу дней и одну ночь.
Пишу письмо – нет ответа.
Получаю письмо – отвечать не в мочь.
От забытых имен – сыпь на коже.
От приходящих звонков – в ушах звон.
Слава Богу никто не поможет.
Даже, если поможет – из жизни вон.

Поэтому опираюсь на “багаж” цивилизации
И на философское осмысление его,
Нахожусь в прострации.
Кроме того
Мое мировоззрение страдает одышкой.
Тоненькой струйкой истекает сок жизни.
А жизнь, что дышло,
куда не повернешь – все равно провиснет.
Вот и хожу мучительно ночами по проводам,
Как мартовский кот, как лунатик или шизофреник.
Не поверите… Все отдам
За земляничное варенье.
17.10.00

***
Имею возможность стать умным. Но не хочу – замараюсь.
Ко всему прочему арабы беспокоят Израиль.
Не то чтоб я семит, но нос большой.
Мама родилась в Биробиджане.
Поэтому я за мир. Нефть упадет. Это хорошо.
Вчера встретил знакомого. Передал привет Жанне.
Бывшая соседка и жгучая сексапилка.
Не раз при ней чувствовал себя идиотом, лез в бутылку.
А вот передал привет.

Нет
Человек странное существо.
Через сто лет не замечает друга и обнимает врага.
Видимо таково его естество.
Хотя к чему предполагать.
Кругом факты, информация и цифры.
Информация от всех бед.
Но куда деть душу. Ее нельзя выбрать.
Душа монумент.
Памятник, но и память порастает мхом.
Такова природа человека.
Вчера – гений, а сегодня в толпе: “О ком
Это”.
17.10.00.

***
Во славу идеи мы выдумываем жизнь.
Чтобы оправдать жизнь, принимаем чьи-либо идеи.
То что было с рождения дано – не имеем,
А что приобретаем – уже утром утрачивает смысл.
Жена выдумывает любовь к мужу.
Муж говорит: “Нужен секс втроем”.
Слава Богу, наш мир запретами не перегружен.
Хочешь втроем – пойдем.
Ведь любое размышление, что о буддизме, что об иудаизме
Все равно приведет к ляжкам.
Хорошо быть никем. Хорошо быть дворняжкой.
Ходить по улицам. Показывать себя маргиналом.
Все в белом, а ты в алом.
Рим эпохи упадка. Нет скульптора, чтобы создать памятник.
Человек – памятка.
Колумб – это Петр, а Петр – это Колумб.
На кухне на пол упал стакан… Бум.
01.10.00

***
Что такое любовь? Это когда сильный овладевает слабым.
Что значит овладеть? Можно ли овладеть хотя бы собой.
Всеми оставленный ради денег или славы идет на разбой.
Любовник ради жизни идет на смерть.
Утопающий предпочитает твердь.
Но чтобы прослыть героем
Надо откопать Трою.
Или сжечь храм,
Предварительно накатив сто грамм.
Или развязать войну.
Или пойти ко дну.
01.10.00.

***
В дни, когда белое было белым,
А черное черней черноты,
Когда модно было быть несмелым
И “вы” говорить вместо “ты”,
Когда “Театральная” называлась “Площадь Свердлова”,
А на месте Храма зиял бассейн,
Гимн на стихи Михалкова
Я бродил по Бронной рассеяно.
Если остались слезы,
Если плачешь, все кляня
То поймешь. У всякого свои березы,
А у меня просто Москва.
Может быть и нужно было менять,
Но как-то не так. По чуть-чуть что ли.
К примеру научиться убирать урожай в поле
Или вынести “лысого” с Красной Площади.
Господи, как же “777” хочется.

Где эта девочка Лиза,
В легком прозрачном плаще.
Как я стоял на карнизе!

… И ваааааще.

***
Вчера был на выставке “Москва-Берлин”. Смотрел на картонную копию Гросс Хале.
“В греческом зале, в греческом зале”.

Творчество суть постоянная борьба.
Борьба с системой или антисистемой.
Вечная ходьба на пятьдесят километров.
Эдакий марафон.
Когда пропадает внешнее воздействие, то он
(человек) свои действия,
свои бесконечные битвы переносит на самого себя,
бьется с собственными запретами.
Для этого в ход идет, что угодно
И уже неблагородно
Не переступить, а переступив уже не с чем бороться.
Этот путь у нас целью зовется.

Вот N. Пять лет назад был неплохим поэтом. Вознесенского трепал по щечке.
А теперь ни строчки.
10.10.00.

***

Женщина не терпит, когда у мужчины два Бога.
Бог один и им она считает себя.
Если же познание или творчество – уже много.
Доказывай потом, что можешь познавать одновременно любя.

А познание, как любовь шлюхи.
Вчера открытие – сегодня неприятный осадок во рту.
Поэтому у меня мятые брюки.

Видимо написано на роду
Быть переносчиком нехороших болезней
и воскресным папой чужих детей…

Слава Богу, хоть не воскресну.
Ни среди ангелов, ни среди демонов, ни среди людей.
17.10.00

***

Казалось бы природа отдает все, что берет.
Но если и узнаешь что, то вряд ли наперед.

Шаг влево, вправо – все напрасно.
Как пенопласт выпрыгивает из воды,
Вот так и я (кому-то это кажется ужасным)
Вновь в колею… Разведены мосты,
И город притаился словно тать,
Чтоб утром зареветь белухой.

И как обычно нечего сказать
Очередной супруге.
19.10.00.

***
Там где гордо реет сикомора
Над янтарной солнечной волной
Отдавалась женщина шоферу
По любви, а не за четвертной.

Быт обрыдл. Остаток жизни вечен.
Дети выросли. Родители в гробу.
Все материальное конечно.
Нематериальное – табу.

Овевает влажный ветер щечки.
Опьяняюще скрипит песок.
От песка заел замочек…
Жизнь прошла… Всего двенадцать строк.

17.10.00

Мне не нужны твои иллюзии.

Мне не нужны твои иллюзии.
Мне не нужны твои мечты.
Огромный мыльный пузырь иллюзий.
Воздушные замки, хрустальные мосты.

Ты думаешь, я раздражена оттого, что ты опять стряхивал пепел на пол?
Или оттого, что ночью гремел на кухне пустой посудой?
Нет. Моя голова раскалывается надвое
Оттого что это твой мир. Он повсюду.

Глазеет с картин на стенах.
Кидается на плечи отражением в зеркале.
Высасывает меня. В моих венах
Давно не кровь. Что-то блеклое.

Я устала… Здесь везде ты.
В каждой пылинке, в каждой царапинке на обоях.
Я хочу свои мечты.
Я хочу свои иллюзии. Я хочу быть сама собою.

И пусть я сойду с ума.
Пусть белая карета примчится за мной среди ночи.
Но это будет мое безумие. Моя тюрьма.
Моя одиночка.

2.11.00.

Колыбельная.

Спи совенок, спи малыш.
Ветер бродит за иконой.
Тихо Бог сползает с крыш.
Ненадежный, приземленный.

Умирает месяц март.
Замирает месяц “осень”.
Мышь скребет…  Покушать просит.
За окном шагает Сартр…

Кыш – кыш - кыш.
Кыш – кыш – кыш.
Спи малыш.
Спи малыш.

Зарисовка.

Вот вечный дворник, подметая двор,
Скребет метлой по чистому асфальту.
Соседский мальчик, лапушка, Егор
Соседку ублажает альтом.

Избитых фраз полночная война
Мешает выспаться. Ворочится жена.
Ей чудится, что жизнь сотворена
не Богом, а неандертальцем.

Мне нечего ответить ей в ответ.
За тех, кого я знал, я  просто не в ответе,
А на ее банальный вывод – Бога нет-
Не хочется орать при детях.

***
Я полностью тебе не верю.
Хотя конечно ерунда.
Брак, возведенный на доверии,
Не утвердится никогда.

Приходится лететь в Отрадное,
Искусывая губы в кровь,
Чтоб убедиться: все отрадно,
Все благостно. Но вновь и вновь

Тупая ревность гложет душу,
И поднимаю телефон,
Чтобы узнать, чтобы подслушать
Он это или же не он.

***

Два небольших открытия (рождение и смерть) так привычны для человека.
Хотя, если разобраться, то знание подтачивает твердь,
на которой покоится общество.
Для нашего века
это особенно ясно и очевидно.
Даже обидно,
Что некоторые это не замечают.
Я исключаю,
тех, кто это просто не может заметить.
Хочется еще раз отметить –
именно не может. Очень желаю верить,
что солнце когда-то станет намного жарче
или намного ярче
и слепцы прозреют, а прозревшие возликуют.
Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя (три раза).

***

Факт широко известен – наука это благо.
Вот и пришествие на Русь варягов
оказало космическое влияние на моих предков.
Так от дуновения свежего ветра у ольховой ветки
набухают почки.
Здесь надо бы поставить многоточие….

и удалиться.

***

Ох уж мне эта твердость духа.
Сила, оказывающая влияние так потешна.
Потерпевший поражение спешно
подсчитывает потери.
И если подойти к этому без истерики,
то проявленная слабость
дает мудрость. И вот из зав. лаба
вырастает гений, а из бродяжки – красавица.
Хотя кому-то это может не понравиться.
Что мы будем делать с бравурными маршами?
Куда пристроим барабаны и эполеты?
Нет ответа…. Ну нет ответа.
В конце концов, трусость – не смертный грех.
Э-хе-хех…Э-хе-хех.

***

У окошка мансарды сидит юноша и пьет кальвадос.
Рядом море показывает язык.
Женщина, пробегающая поблизости, надеясь на семейные узы,
поправляет парик.
Жарко… Рассвет утолил жажду
и смочил усы в воде, так жадно,
что где теперь этот рассвет, эта алость…
Все, что осталось

просто кальвадос, просто юноша…

***

У каждой кошки есть свой голубь.
Голубь для потехи и для утоления кошачьего тщеславия.
Когда кошка подает голос (чем собственно кошка и славится),
то голубь немного стесняясь летит к окну,
заменяя для кошки мартовскую луну….
Тьфу ты…Это для кота он заменяет луну.
А для кошки? Вот не усну
пока не определюсь….

Помолюсь…

***
От всех слов, что были выданы в детстве –
пришлось отказаться.
Как-то вышло легко, без самоедства.
Даже стало казаться,
Что скорее было утеряно, чем забыто.
Но раз за разом возвращаясь, вспоминая подробности быта
Того, что было, или могло быть,
Понимаю – все равно  пришлось бы забыть.

Но и к вошедшим словам такое же отношение.
Даже, если выдумаешь какое-нибудь жертвоприношение,
Наивную молитву, вроде Аве Мария –
Все такая же душевная лейкемия…

Хоть меняй гимн, хоть не меняй
Что изменит меня?

***

Озабочен известиями о будущей жизни.
Тут кричат апокалепсис, там – чиповая цивилизация.
Бывало, лезу под потолок на лестнице,
Думаю: “Ничего себе прострация”.

Обязательно хочу увидеть небо.
Так, чтобы взглянуть на мир, на маленьких человеков.
Вскоре вместо хлеба
Будет дыхание века.

Век уместился на одной ладони.
Линия жизни, линия смерти.
От рождения до агонии -
Смерчи.

А соседская девочка пошла в первый класс.
Качает розовым бантом, как кукла “барби”.
Все хорошо у нас.
Ни монархов, ни партий.

***
Весной всегда ломит виски.
Пухнут вены. Душа вываливается наружу.
И если ничего себе не простил –
Значит просто недуг не обнаружен.
Всякая дорога есть неустанный труд.
Вот и Бог – дорога.
Если ее (его) у тебя не отберут,
То под конец оставят совсем немного.
В том будущем сладость, когда один.
В том настоящем безумие - другие.
Если Господь – иерархия, то господин
Иные.
Плакать хочется. Ветку б вербы. Потолще.
Но даже в вербное воскресенье (потеха) молюсь по - лютерански
Или того больше
Цитирую Коран по-арабски.
От двух “но” не деться и не уйти.
Восток и Запад, сближаясь, порождают черные дыры.
Если что и дано России нести –
Это чтобы они не сошлись даже в эфире.

Хорошо. Вот Восток. Вот Запад.
Их хотя бы сформулировать можно.
А у нас даже запах
Что-то осторожное.

При чем, когда чувствуешь правоту одних и населенность других,
Поневоле возникает коллапс.
Если Россия стык,
То чьих лап?
Какие две ладони здесь орудовали жерновами.
Для чего колею выкатывали телеги.

Когда-то я был очарован вами,
А теперь страшусь даже неги.
03.06.01.

***
Все время хочется подправить вселенную.
Всевышний воспылал, выдумал законы.
Потом остыл, остыл несомненно
Да и позабыл оные.

А всякие гении щебуршатся, не спят, но молчат,
Хотя мучают и себя и нас:
Для чего луна по ночам
Высовывает в темень осоловелый глаз?

Просто кто-то вышел покурить.
Стоит за околицей, охает.
Ему бы самого себя спросить
Зачем связался с этими крохами?
15 мая 2001 года.

***
Из Салоник в Рим лететь так неприятно.
Словно воздух спертый заглушкой на темя давит.
Если даже имеешь билет обратно,
То осевшее в памяти давнее,
Скрытое, где-то подспудно зависшее,
Развернет самолет и потащит назад.
Лучше сидеть спокойно, слизывая вишенки,
с пирога, принесенного к чаю. Ад –
это просто избыток гемоглобина.
Это девушка у трапа – лучше б с платочком.
Из края где делают вина
Несусь в край где не напишу ни строчки.
Я сибирский парень, сижу как торговка в кресле.
Выбираю из двух своих предпочтений, из двух если –
Ничто пустоту, обман, бренность.
Энность.
22.12.00

***
Поспешный выбор не сулит тревог.
Раз приобрел заведомо поспешно,
То на вопрос “Прощай?”.
Ответ: “Конечно”.

И снова перекрестие дорог…

Я часть давно задуманного плана.
Из многих судеб мне дана судьба
Служить иллюзии, служить обману.

Где купола, где тын, где городьба?

Все растворилось в прозе городов,
В дыхании метро, в столичной неге…

Вновь Ленский. Выстрел. Но лежит Онегин.
Онегин – будь здоров…  Всегда здоров.

***
За тех,  кто много раз мне говорил “прощай”,
Я поднимал бокал, а тем, кто “здравствуй”,
Указывал на дверь, ведь дверь  прекрасна.
За дверью мир, где пьют абсент и чай.

Прости мне ежедневные труды.
Вся занятность лишь слабая надежда
На то, что в будущем мы перейдем на ты,
А этому  и снятая одежда

Не даст случиться, если близость душ
Не найдена, а найдены причины,
Чтоб не принять вечерний душ
И отвернуться от мужчины.
27.11.00


***

Кем же вы стали, поклонники интернета?
Где ваш последний танковый корпус? Ржавеет под Ржевом.
Будете долго еще вытирать сопли внукам
И подметать полы пустующих спален.
Старые тапочки. Жалкая поступь подруги,
Столь поседевшей, что снег за окном лишь побелка.
Рваный махровый халат. Глаза бандерлога.
Жар от камина. Бессилье в двуногой качалке.

А где-то войны проносятся мимоходом.
Новые нации делят останки вселенной.
Лишь на остатках первого лунохода
Заиндевела надпись: «Оля плюс Лена».

***

Помнишь, Рыжик, было раннее утро.
От перрона отталкивались электрички.
Ты смотрела странно, как будто
В неподходящий момент закончились спички.

Помнишь. Рыжик, я просил не оставлять перроны.
Что теперь? Отболевшие вязы
Озираются во все стороны,
Как младенец в пеленках увязший.

Мне остались: вокзал, разбитная бабенка, сыпь людей спешащих.
Буду смотреть вдаль… Жалко жить настоящим.

***

За размеренностью всегда скрывается сущность.
Каждый раз, когда обретаешь чувство меры,
Понимаешь – гораздо лучше
Избавиться от всяческой скверны.
Но в городах давно позабыли чудо.
Видимо, горизонт сходится с небесами напропалую.
Вывалилась свинцовой грудой
Череда твоих поцелуев.
Ночью глаза твои – бережное прикосновение.
Под зеленым налетом притаилась каряя пропасть.
Я всегда готов ожидать мгновения
Твоих приходов, скрывая робость.

Рафиеву

В давно забытой тишине,
в стране, где всякий знает меру,
приставленный спиной к стене
паду всего лишь для примера,

так как в манере не терпеть,
твердя на «да» – «идите к черту»,
мне захотелось захотеть
до боли, на разрыв аорты.

С воронкой ветра пыль встает.
Мгла воет брошенным ребенком.
Здесь сонный лишь не устает.
Здесь помнят только похоронки.

И взявший крест – бросает вспять.
Поверивший – меняет веру.
Ушедшие идут опять,
Ведя забытые химеры.

Здесь матери всего лишь быль.
Отцы – монголо-польской расы….

Царит сквозняк… Шуршит ковыль.
И государство давит массой.

Лето 2000 года.

***

Где-то на трассе Мурманск-Мончегорск
Елочка делает поворот направо, два налево…

Сначала был Адам. Из Адама возникла Ева.
Хотя Адам был не лучшей свежести.
Он бросил первую жену или она ушла от него из вежливости,
Возможно, в этом надо искать причину.
По все стране едут мужчины.
Везут конверты, сумки, пистолеты, иногда Библию.
Каждый первый читал Булгакова, каждый второй Дао Дэ Дзы.
Они многое повидали, но мало что видели,
Хотя в принципе неплохие люди. Мо-лод-цы!!!
Для них главное – доброе вечное.
Родители, дети, дом, жена.
Но иногда, когда виден Путь Млечный,
Их волнует страна.
Потому что от их действий или бездействий кто-то бедствует и умирает,
кто-то становится богачом.
И если нет на земле Рая,
Неужели мы ни причем

Может быть просто слишком рано.
Может быть, нам не везет.
Предопределение имеют люди, имеют страны.
Даже тысячелетия. Для тысячелетия одиночка ни в счет.
Но все решает желание одного человека.
Пусть он лишь символ или икона.
Сначала было слово. От слова возникло эхо.
С эхом придут законы.

И все-таки я люблю эту блудницу. Смешение стилей, нравов и пустоты.
А самое смешное, я знаю, любишь меня и ты.

***

Когда ты поешь - у меня дрожь по коже.
И еще комок поднимается из нутра
и застревает прямо в горле острыми гранями, когда ты поешь.
Ложь, которая преследует нас повсеместно
уходит на второй план, когда ты поешь.

Когда ты поешь, я знаю, зачем я живу
и для чего Господь создал женщину.
Вселенная до точки уменьшенная
спиралями входит в мои вены.
Галактики астероидной пылью, звездной пеной
вертят меня как пушинку, вращают дома, домов стены,
когда ты поешь.
А еще мне кажется, что я младенец.
Качают меня в люльке, мурлыкают колыбельные
долгой зимней ночью.

***
Нам многое предстоит перенять или освоить.
Даже может быть перестать бояться начальника.
Но не все сразу…Я например при слове “Савоя”
уважительно приподнимаю зад даже при виде откровенного хлебальника.

Ах, матушка Россея
Бескрайняя, быстрокрылая.
Стала ли ты рассеяна.
Не надо ли ни Азии, ни Крыма ли.

Хотя кого не спросишь – лучше вернуть. Лучше того…
А воевать не хочется. Грех… Вот такой Савой.

Детство прошло на танках, в броневых касках
На пороховых складах.
Учитель указывал указкой.
Класс говорил “Ах”!

Лебедем, волком, плач Ярославны, князь Игорь.
А Третий Рим стоит, но как-то выгорел.

Не от пожаров, наполеонов, просто так. От себя.
Ходит по городу нищий, нищие одежды теребя.
Глядят из окон глазенки детские,
Слезы текут по мостовой.
Мы ни вятские, ни немецкие.
Вот такой Савой…

Царь - ампиратор, обходя Онежское озеро
Обнаружил обнаженное сердце.
Царь наклонился над сердцем. Возится.
Некуда ж деться.
Трясет бороденкой, бормочет,
Наверное спаситель.
Завтра наступят белые очи,
И придет Креститель.

Он не лапушка, не скоморох, не дам, не выдам.
Он чей-то вздох или чей-то выдох.

Кошку Тшушу моют каждые семь дней
Добрые заботливые руки.
А для цивилизации вошек, живущих на ней
Наступает потоп…Суки.

Все начинается или заканчивается, обусловленной икрой или игрой.
Вот такой вот Савой.
1.08.00.