Другу стихотворцу

     КОГДА


                1.
Когда
широкими мазками,
потертым хаки, пиджаками
и лбами самых разных мер
был выписан  безумный  интерьер,
все размешалось  голосами
посуд, простуд, свободнейших манер.
Лишь он, потоком управляя,
смирял  движенье грозных слов,
и зал, к отмщению готов,
преображался, замирая.

И громы метал неуступчивый рот.
Печальны и гневны пришельцы высот!
   
                2.


Наутро он предстанет перед риском
задачу разрешить. А нет? Так прахом лечь.
Допытывать музей, последнею запиской
кого он в этот миг решил предостеречь?

Провидел алый снег, Жуковского перчатку,
успением не измененный лоб,
толпу теней на  лестничной площадке.
И свой большой, обитый красным гроб.

Позвонила, сказала «люблю»,
властно  раскрыла забрало.
Эхо событий так ясно – «сгублю!»
Скорые  притчи  вокзала.

Вот и  обломки: на  полки, в шкафы,
все что упало  с откоса:
вихри дыханий, былые шарфы,
шлейфы особого   спроса.

Господи? Кто там окно приоткрыл,
вздохи присутствия –   в комнате.
Эхо вселенское гром возгласил,
но и послышалось – «Полноте!»
 
1965 . Москва.