Исповедь непоправимо женатого

Я, репу чесав, исчесался вконец,
Допёр, что Создатель слукавил
И продал меня. И ушёл продавец,
Меня передал и оставил.

Я предан и продан за четверть цены.
Мерещится стрёмная сценка –
На лбу полустёртые цифры видны,
На лбу наследила уценка.

И с явной усмешкой глядит на меня
Язвительный рок-покупатель,
А я хорохорюсь, бурчу, что фигня,
Что босс мне, как прежде, Создатель.

И вот по дороге телегу тащу
И упряжь изрядно натёрла,
И путь из Вчера в Послезавтра ищу,
А карту Действительность спёрла.

Телега скрипит, а я знаю, что груз
Ненужный, как старый подгузник.
Я очень давно не какун-карапуз –
К телеге прикованный узник.

А мой покупатель про Завтра сказал,
Что снова мне груз и дорога
И только на завтра мне путь указал
И хмыкнул (давай, дескать, трогай!)

Он дал мне понять бесполезность пути,
Такую нагнал депрессуху,
Что цель как-нибудь в Послезавтра дойти
Иметь не хватает мне духу.

Заснув на ходу, я опять вижу сон,
Что стал я полезный и нужный
При юной красавице ватный тампон,
Но… как бы сказать… не наружный.

И я к ней приник. В драпировке шелков
Красотка вздыхает со стоном,
А я трепещу и остаться готов
Навечно счастливым тампоном.

Знатоков творчества Н.С. Гумилёва и почитателей его творения «Я верю, я знаю…», посвящённого Сергею Маковскому прошу не сердиться