Мосты и мостовые

1. Письмо к другому веку

Вновь, заочная бумажная радость,
Мы живем на разных островах,
Между нами – мостки радуг
И стихов стоустые рукава

что целуют сонные подошвы
мостовых - капилляров встреч,
между - русла ненужных подобий,
что затачивают всё острей

клетки плеч, подпирающих остров,
оползая в граните щёк
солью слёз и соленым потом,
что морщинят холста кусок -

Старых перьев выцветшая правда,
неуклюжий сентиментальный дневник,
отражения стекол без радуг -
мой раскинувший руки двойник...

Новой смолой я смолил мазок,
ступай же к другим, ялик -
новый парус, предвестник, зрачок -
по серой влаге соленых яблок

2.1.       Берег 1.

Хребта пополам разломив дощатость,
      Не дождавшись кивка,
На город, хрипя, навалилась дождями
      Косая тоска,

И, как горло – открыт, уродлив, -
      Мучает  перелом,
Жрет полнеба прямоугольный
      Лиловый проём.

Мосты распахнули косые рёбра,
      Шпангоуты трахей,
И желтые стрелы им чрево коробят
      Никотиновых фонарей.

Мы уйдем, мы пунктир проложим
      Бинтами шагов – шин,
Мы уйдем от противоположных
      Берегов – к чужим.

С ангиной в квартирные крепкие дали
      Безголосо чернеть –
Человек из пары набухших миндалин
И еще один человек.

2.2.   Берег 2

Позвонки над Невой разомкнули площадки,
заваливая фонари,
разорвав проводов параллельность, прощаясь,
два лиловых пошли,

два крыла замахнули к невидимым звездам
пожелтевшие острова,
порвались карманы у туч залетных,
расшвыривают товар:

по туманным, больным, закинутым долькам –
россыпью строк,
по чашкам глаз, по босым ладоням –
через борта – росой;

покатились верхушки под грудью мокрой,
шумом пошли листы,
я скатился на дождь, я уткнул подбородок:
кричат и хлопают мосты;
.
как песок у глаз, в горстях, покачает
морской прибой,
и восторг предвенчальный на лицах играет
перед новой, тугой…

3.
Я скатился на дождь, а хотел рассказать о театре,
о театре теней, о том, как пульсирует взгляд,
как юбка узка, как сухи вельвета полоски,
я хотел рассказать о глазах, упакованных в гипс.

Нагие ножницы и черный лист бумаги,
на набережной сходка: камни, решетки, шелк,
и воздух ленинградский – лучшая из декораций -
сгрУдились под мостом: вырезывают силуэт,

солнце уселось прямо в бегущий каракуль,
катится стадо, красный прищурен глаз
быстро-быстро лучи – (лиловые замерли, тихо) –
на лицах толкутся, как кончики пальцев слепца.

Ночь накатила, и дрогнули шторки затвора,
тени ворвались, лезвий полоски пошли,
и еженощно клацает нож гильотинный,
профили, шпили роняя, абрисы и кружева

в предрассветный поток. Я забыл о грядущем театре,
заглядедся на слитность, на слепленность милых домов,
как горизонт через ноготь, как некогда бог, разгибает
профиль ангела сверху и ангела профиль внизу.
--

4. Молитва по памяти

Холщовое слово разлука, простое холщовое слово,
Постарели, устали руки и упали простой соломой.

Это чувство шестое наше в излучинах речки кроткой,
Где птицы хватают и тащат наших взглядов редкие крохи.

Это набережных откосы – гранитной плетёной сеткой ,
И еще мостовых оттоки в тромбах тел и брусчатке стенок.

Колются лики соборов черной вьюгой морщин и складок,
Словно верующих слюною истерзанных локти окладов.

Это губы сбежались наши отгореть, постоять с мостами,
Этот город – холщовая насыпь – постарел, беременный нами,

И застыл надболотной выпью, веревкой моей – навечно,
И уходят фонарные зыби лиловеть перекрестком млечным