В белокаменном стольном городе...

В белокаменном стольном городе,
в стольном городе да на Москве-реки
летним вечером были пороты
молодые все да и старики.

Их порол чужак, что из дальних мест,
что из дальних мест, из лихих краев.
Всех на площади собирал немец,
всех подряд порол да твердил свое.

«Ездил-ездил я всей Россиею,
всех вас видел я, скотский вы народ.
Все убогие, все вы сирые,
вас пороть-пороть да не выпороть».

И вставал мужик ростом под сажень,
под косу сажень да с вершком еще.
Говорил мужик: «Вдосталь нам уже!»
Чужака толкал в правое плечо.

Замирал народ, головы втянув,
головы втянув, да зажмурившись.
Слышно было там лишь жужжанье мух.
Мухи лишь жужжат, да скребутся вши.

Но молчал чужак, не стрелял в пищаль,
не командовал страже: «Всех воюй!»
Мужику дерзить он не запрещал,
подставлял ему плечо левое.

И толкал мужик чужака опять,
чужака толкал, только с нехотью
озирал народ: вдруг да завопят,
заглумятся вдруг над потехою.

Но молчал народ, а чужак хлеба
преломлял, ему подносил вино.
Онемел мужик на колени пал,
свои волосы рвал красивые.

И кричал мужик: «Проклял бога я,
бога проклял да скотский свой народ.
Все мы сирые, все убогие,
нас пороть-пороть да не выпороть.

И порол мужик самоё себя,
да на площади всех порол подряд.
Над несжатыми над колосьями
разгоралася алая заря.