Любовь и вера. Отдельные стихотворения

МЕДИАЦИЯ

"А иначе зачем на земле этой вечной живу".
Б. Окуджава

Своё поле магнитное вновь на созвездья настрою.
Воспарю к ним душой, оттолкнувшись ногой от земли.
Призову их к себе, круглый стол самобранкой накрою.
Заведу с ними песнь, что зови не зови!

В эвритмии поэзии поле взыграет волнами,
И помчат мои волны к пределам пространств и времён.
В чьи-то души проникнув мечтаньем, сомненьем и снами,
Остановит от ложного шага неведомый звон.

На заре песня стихнет, и ты удивлённо проснёшься,
Улыбнёшься чему-то родному по-детски светло.
Отвечая волнам, ты волнами любви отзовёшься,
И войдём мы в рассвет, растворяя лучами окно…


СТО СОРОК ЧЕТЫРЕ ТЫСЯЧИ

Нет срока давности для Страшного Суда.

*"И никто не мог научиться сей песни, кроме сих ста сорока четырёх тысяч, искупленных от земли" (Откровение, 14:3).


САПФО, ДОЧЬ СИОНА

Восторги перед грациями юными
Ты рассыпала в старой русской бане:
– Вот ты Диана, девственница лунная!
А ты Аврора на рассветной длани!

А ты Европа, пленница зевесская!
Ты Гера, нежная супруга Зевса!
Будь Афродитой, в пенном море шествуя!
Ты Персефона, вечности принцесса! –

По мне скользнул ревнивый взгляд презрения –
Молчание. "Я на кого похожа?" –
"Не знаю". – И понятно удивление:
В мои семнадцать так я непригожа?

Мне ль походить на идол твой языческий?
И только позже поняла игру я:
Да, ты Сапфо, а Лесбос исторический
Вместился в деревеньку небольшую.

Чем ты взяла? Отец твой был начальником,
Довольно часто ездил заграницу.
Он шмотки привозил, чтоб им, отчаянным
Девчонкам, дефицитом насладиться.

То, что любовь возможна однополая,
Мы и представить не могли ли в то время.
Сегодня шквал понятий – да, не новые
Слова, но мы не знали это семя

Порока…

И разрушалось всё моё сознание
От скверны зрелища – лесбийских действий,
Когда, в бессилье от очарования,
Ласкали девушки младые перси

Твои, внимая слову вдохновенному
О богоизбранном твоём народе…
И души их блаженствовали, пленные,
Отдавшись странной непонятной моде.

Я плакала… И ты пришла вся тихая
И молча опустилась на колени
Передо мной, русоголовой… Тикали
Часы твои под ритм сердцебиенья.

Постигшая и бездну, и проклятие,
Ты что-то напряжённо понимала.
Потом по просьбе долго из тетради я
Тебе стихи печальные читала.

Ты слушала… И в них души не чаяла.
И что-то вдруг в тебе перевернулось –
Презрение ко мне уже растаяло
И чем-то радостным тебе взгрустнулось.

И я покинула пределы тленные,
И, бросив всё, носила телеграммы…
…Вдруг через годы – встреча, удивление!
И ты с коляской в роли нежной мамы.

В тебе произошло преображение,
И, может быть, пришло к тебе спасенье.
Зачем-то юность тянется к падению,
Но позже мудрость верх берёт над тленьем.

*
А твой народ… Мы все любимы Богом,
И все равны перед Его порогом.

Ты ликом так похожа на Сапфо,
Чьи губы стиль ласкают до сих пор…
А стиль ласкает грешных губ упор…


УЛАТИЛЕ

Улатиле – обряд австралийских аборигенов, в котором вражда племён носит условный характер, а юноши из одного племени в назначенный час шествуют праздничной толпой (улатиле) к роще, куда тайно сбегаются девушки другого племени.

Покой мне душу растревожил –
И сердце вновь желает петь.
Как вор, петлёй в ночи стреножил –
Не улететь… Не улететь…

Зарницы молча призывают.
Немеет сердце от тоски.
В ночи любимый ожидает
Моей руки… Моей руки…

И пробираюсь тайным шагом
Сквозь спящий стан к заветной мгле.
Вдали танцует жарким шаром
Улатиле… Улатиле…

И пусть убьют меня, младую
Меня, познавшей счастья миг.
Да, наши племена враждуют,
Но дух мой тих… Но дух мой тих…

Вендетта вековая правит
В неостывающей крови.
Мой милый жизнь свою поставил
На кон любви… На кон любви…

Луна слизала пепел мрака,
Но мир – во времени и зле.
Вот ближе, ближе роща брака –
Улатиле… Улатиле…

За мой побег отца у трона
Карает царская рука.
Цепь преступления – дань влюблённым,
Ты так крепка… Ты так крепка…

Пусть родичей снедает зависть –
Я виновата, но не мщу…
К листве росистой прикасаясь,
Тебя ищу… Тебя ищу…

И слышу шёпоты признанья,
Как сквозь туманное стекло.
Ах, вот горячее дыханье –
Обволокло… Обволокло…

Без жалости клинок пронзает
Тугую плоть, сверкнув на миг.
И луч луны чуть освещает
Твой влажный лик… Твой влажный лик…

И только тень мелькнула бегло,
Листва шумит над головой –
В крови, истерзанной и бледной,
Нашла покой… Нашла покой…

Но пульс стучит в глазах открытых –
Сбылось всё так, как должно быть!
Заколосится в поле жито –
И будем жить… И будем жить…

И будем ждать рождений, смерти,
Ещё не сыгранных ролей.
Жить будет роща новой жертвой –
Улатиле… Улатиле…

И по неписаным законам
Сердца детей примчат сюда.
А распри – плен мужьям и жёнам:
Закон – вражда… Закон – вражда…

Чума на оба ваши дома!
Закон ваш глуп, но он закон.
Багряным фаллосом ведомы
Стада племён… Стада племён…

Под сердцем бьётся жизнь иная.
Неведом смысл её пока.
Но пролагать дорогу к раю
Должна строка… Должна строка…


ВЕСНА-КРАСНА

14 марта – день прмц. Евдокии, Авдотьи Весновки

Встречают весну и поют:
"Весна-красна, что ты нам принесла?
- Красное летечко!"
- Весна-красна, что ты нам принесла?
- Красное летечко!
- Дуняшка Весновушка, ждать ли нам солнышка?
- Оно на стремечке!
- Дунька-колдунька – всаднице дулька!
- Не дразни Весенку!
Вдоль по Дунаю Дуня гуляет!
Спой-ка ей песенку!


***

Слёзы мои – семечки, семечки…
Украшенья – фенечки, фенечки.
Дом мой – об один уголок,
А свобода – вся под залог.

А залог – весь мир для тебя.
В уголке светло от огня.
Семечки притихли в сырой земле
Фенечки сияют в небесной мгле.


***

Вечность целуя, но в щёку лишь, - гибнут мгновенья.
Так настоящее кратко в гордыне Сизифа.
Только героям, познавшим второе рожденье,
Вечность откроет уста первозданностью Мифа.


ПЕРЕД КАРТИНОЙ

Замерла перед картиной.
Что так жарко! Почему?
Снег кружит на ней невинный,
Страшную не скроешь мглу

Тех очей – очей стрелецких,
Затуманенных в бунтах.
"Царь-антихрист", "хоть немецкий" –
Стогнам Пётр навеял страх.

Перепуганный до смерти,
Сверлит оком царь толпу.
И вельможи, будто черти,
Шепчут ереси ему.

Да, мотив знаком до боли
По роману с детских лет.
Да ещё в актёрской школе
С месяц мучил тот сюжет.

Почему в груди пылает,
Словно заново смотрю?
Снег на площади не тает –
От чего же я горю?

И меня вдруг осенило –
Это СВЕЧИ так горят!
Будто в них святая сила.
И не краски, а – заря!

Живописца вещий гений
В СВЕЧИ вдул живой огонь.
В зимний холод греет жженье
Тех СВЕЧЕЙ! Взбешённый конь

Тоже чувствует пожары
Тех СВЕЧЕЙ! А снег летит…
Может, на небе Стожары –
Но огонь небес притих,

Наблюдая за гореньем
Тех СВЕЧЕЙ…
………………….Пойму потом:
Не в альбомах виден гений –
Холст лишь ведает о нём.

*
Приглядитесь: на картине
Снега нет… Но жар парит…
Памятью с небес низринет,
Будто снег летит… летит…


Примечания:
Хоть – "гей" (др.-рус.).
Стогны – площади.