Стихи разных лет

 

Русалка и поэт
Розовый жемчуг скользящей волны -
Сонный таится в нем свет.
Зыбко коснулась русалка струны:
Что ж ты, поэт?
Слезы предутренней песни звучат,
Отзыв протяжен в лесу:
Что же ты бродишь угрюм невпопад
И не к лицу?
Ловко колдует русалка струной,
Стелет уют и дурман:
Может, поэт, сядешь рядом со мной,
Сгоним туман?
Руки русалки длиннее волны,
Косы вплелись в облака,
В гул обратилось звучанье струны,
В накипь река.
Только в заплечном своем узелке
Оберег носит мудрец.
Кто так искусно поет на реке?
Где же певец?
Мнится поэту: то жар-воронок
С неба на гусли-струны
Сыплет по капле бубенчик-звонок —
Жемчуг волны.

***
Не ходи гулять в этот темный лес,
В этот темный лес не ходи —
Там бушует мрак, там выводит бес
Письмена на своей груди.
Там густой коктейль из лесной травы
Из недвижных и гулких вод,
Кто зайдет в тот лес, хоть и будет выть,
Но уже никогда не уйдет.
В лексиконе сна, по пустыне слез,
По пунктирам забытых строк
Не ходи гулять между тех берез,
Между трех заросших дорог.
Не ходи вперед, не ходи назад,
Не ходи вообще никуда.
Там налево —темь, а направо — смрад,
Ну а прямо — утопь-вода.
Не ходи гулять в этот смутный лес —
Я тебя спасти не смогу.
Символ веры - там, символ горя - здесь,
Розы все на том берегу.



Водяной
Навеки увяз я на илистом дне, —
Душа молодая парит в вышине.
Уж силы иссякли в той зяби речной
Веселый кораблик плывет надо мной.
Все вижу, все слышу, все знаю окрест,
Корма мне как крышка, а парус — как крест.
На крышке веселье - под крышкой тоска,
Возьму-ка в товарищи я моряка.
«Служивый, я знаю про дочку твою -
Иди-ка ты в шлюпку, поближе — спою.
Спою, как ее обольстил капитан,
Как скоро, ох скоро, узнает обман».
Вот шлюпка спустилась, плывет дурачок,
Ты будешь со мною теперь, морячок.

***
Согласно греховной породы
Мне хочется жить там, где лес -
Чтоб только явленья природы
Да тусклые своды небес.

Чтоб только одна матерщина
И та, если плохо совсем.
А коль приплетется мужчина —
То я его в баню - и съем.

И чтоб одиночество стало
Привольным, простым, без людей.
И чтобы все в свете узнали,
Что бабка - отпетый злодей.

Баба-яга
Бабка-ежка - гордость леса,
Седовласая царица -
На щеках столетий плесень,
Груз веков на пояснице.
Где же носит тебя нечисть?
Вот и месяц. Уже поздно.
Может, ты русалок лечишь,
Или ловишь в речке звезды?
На дверях твоей избушки
Паутины ворох целый.
Жду давно тебя, старушка,
У меня к тебе есть дело.
Вот тебе мое колечко,
Вот тебе мои сережки,
Выйдешь в злате на крылечко -
Не узнают Бабки-ежки.
Все тебе, бабуле милой,
Все тебе, колдунье старой,
Чтоб своей нечистой силой
Ты мне средство отыскала -
Как в любовь свою поверить,
Как найти себя в любимом.
Бабка-ежка, твои двери
Заросли паучьим дымом...

Невидимка
Стой, чудовище! Я вижу:
Глаз мелькнул твой за корягой,
Растворилось платье в жиже,
Что цветет на дне оврага.
Стой, чудовище! Я слышу
Треск надломленных кореньев,
Стук зубов о ржавость крыши,
Скрежет жести о колени.
Стой! Я так хочу потрогать!
Стой! Я так хочу услышать,
Как ведьмята спят в берлоге,
Как твои ведьмята дышат.

Ярмарка счастья
Кому счастье?
Дешево счастье!
Милое, уютное,
Сеюминутное!
Чего, бедняжка,
Вздыхаешь тяжко?
Молодости жалко -
Вот тебе скакалка —
Прыгай, резвись
Хоть всю жизнь.
А вам, молодой человек,
Любви бы навек?
Этакий пожарчик —
Ставить самоварчик?
Чаек-сахарок пей, похваливай,
Хватит на всю жизнь, дружок,
Да проваливай.
Кому счастье?
Уютное счастье:
Пирожки с капусткою,
Водочка с закускою,
Тепленький домишко,
Серенький умишко,
Всяких сдобностей
Для способностей.
Для игранья на свирели
Ты попробуй карамели.
Для писания стишков
Есть лоточек пирожков.
А вот у меня баланда
Всяческого таланта!
Вот корзина сладостей
Для утех и радостей!
Кому счастье?
Дешево счастье!
Подходи, наваливай,
Ярмарку нахваливай!



***
Иду давно привычной темнотой,
Иду куда-то просто по привычке.
Луна плетется вечной запятой,
Мирской скобой, белесою кавычкой.
Наверно, с нею мы одних кровей -
Я и она - из тех, кто по дорогам
Идут за каждым - это тяжелей,
Чем ни за кем, и чем навстречу многим.
Иду, не зная, что такое враг,
Поскольку «за» вне этики и права,
Поскольку свет рассеивает мрак,
Неважно, где он: слева или справа.
Иду с тех пор, как желтая скоба
Мне указала истину слеженья:
Иди за каждым, ежели судьба,
Заложница земного притяженья,
Тебя зачем-то делает такой,
Как я, — не видящей земного света,
Венчает с непроглядною тоской
И заслоняет пленкою рассвета,
Зато дает стремление идти
Не выбирая, не давая знака,
И каждый, находящийся в пути,
Да будет ночью заслонен от мрака!


***
Лесной царь

На ветке ты полулежишь,
Не видя солнечного мира,
Куря невиданный гашишь
Из тридесятого трактира.

Твое прозрачно забытье,
И чутко ухо к шуму-гаму.
Предельно бытие твое,
Как завывающая гамма,

На верхней ноте голос сип,
На нижней - грубо и жестоко
Ты издаешь какой-то хрип
Призывный, горький, одинокий.


То скачешь ты, как росомаха,
В трудах, заботах и вообще...
То прозябаешь, как неряха
В трактире, луже, нищете.


Да, я наверное, не Пушкин,
И даже не мосье Жюль Верн,
Но мне тебя по лесу слушать -
Мне рифмовать твой поп-модерн.

Да, я наверное не Тютчев,
Не даже черт возьми, Барков,
Но я б тебя на всякий случай
Огрела дюжиной пинков.

Застыл забытою гравюрой
Царь леса и властитель вод.
Изяществу твоей натуры
Величия недостает.

Кто ж так создал тебя без цели,
Без пользы, без добра и зла?
Не над тобой святые пели,
Не по тебе взвывает мгла.


Но над тобой, что так обкурен,
И выброшен в наш скудный край,
Я плачу, потому что дура -
Или как хочешь понимай.

Лесной знахарь

Средь березок и осинок,
Среди трав лужаек,
Между речек и тропинок
Старичок блуждает.
Короб за спиной ветвяный,
На плече - совенок.
Лечит знахарь леса раны -
Рыженький тихоня.
Если сердце жмет от боли,
Если в жизни туго,
Не пойду я в чисто поле,
Не пойду к подругам.
Пойду дорогой - на дорожку выйду,
Пойду лесочком - в лес зайду,
Старичка найду.
Деньги возьму - стану убогой,
Травы возьму - стану красивой,
Молвлю слово - встречу дружочка,
Молвлю другое - все потеряю.
Смехом старичок зальется,
Повернется, кувыркнется,
Совенку - небо,
Коробу - овражек,
Старику - потеха,
Да и мне утеха.


***
По воде в тот день круги
Шли, один с другим не споря —
Это дождик, но не скорый,
Размерял свои шаги.

Подошел к реке мудрец.
Он одет не по погоде
И, наверно, не по моде,
Впрочем, в этом я не спец.

У реки он пробыл час -
Целый час, не отрываясь
И чему-то улыбаясь,
Он смотрел, круги, на вас.

То ли это всплески рыб,
То ли это мелкий дождик,
То ли капелек похожих
Неустроенная сыпь.



***
Я повинуюсь грустным облакам,
Они текут с рекой в одну долину.
Туда стремится улететь листва,
Желая ветви скучные покинуть.
Я повинуюсь ветру и реке,
Я повинуюсь облакам и богу,
Я отправляюсь также налегке,
Как и они в бескрайнюю дорогу.

***
Фантазия
Фаталисты пишут время,
Никогда о нем не споря,
Ничего о нем не зная -
Время сущно, сути нет.
Возраст времени указан
На песчинке среди моря.
Не найти песчинку в море,
Не узнать начала лет.

Даже светопреставленье,
К фатализму изготовясь,
Что-то приостановилось,
Призапамятовав года.
Кэгэбэшник жжет улики,
Летописец прячет повесть,
Только на одной песчинке
Весь ответ на все «когда».

Был растерзанный Дионис
С первой мировой слезинкой,
С первой вестницей вселенской
Необузданной тоски.
Время - следствие распада
На булыжники, песчинки,
На минуты и секунды -
Дионисовы куски.

А когда распалась вечность
На разбитых весен груду,
Первовесенка-песчинка
Затерялась, но на ней
Сохранилось все, что было,
Все, что есть, и все, что будет,
Но найти ее, чем дальше,
Тем, наверное, трудней.

Каждый опус наш - подделка
Этой надписи старинной,
Мы хотим увидеть вечность
В грудах битого стекла,
Но мерещатся руины,
Запах гари, запах винный,
И растерзанный Дионис,
И вселенская тоска.

***
Все имеет смысл изначальный,
И ничто не имеет смысла.
Одиноко с тобой ночами,
Одинокость мне ненавистна.
Одинокость как одинакость.
Милый, я никакой философ:
Я не верю в тайные знаки,
Я не слышу твоих вопросов.
Эта ночь тебя не отпустит
По ошибке, всевечной ошибке.
Улыбаюсь твоей грусти,
Прикасаюсь к твоей улыбке.

***
Не хочу видеть света,
Мрак уж больно хорош.
Все слова еще где-то,
Сразу и не найдешь.
Все в унылом мерцаньи,
Все бесцветье и тьма.
Я влюблюсь на прощанье -
Бог мне не дал ума.
Расписным многоточьем
Звезды встыли во мглу.
Рядом громко хохочут,
Мимо быстро бегут.
Кто бутылки сбирает,
Кто резину жует.
Ночь грохочет и лает,
Бомжам спать не дает.
Ночью стало прохладно,
Твой не греет пиджак.
Вот и поезд мой, ладно,
Будем жить как-никак.


***
В углу немытая посуда,
Бренчит гитара, дождик льет.
Мой друг приходит, словно Будда,
И, словно Будда, он уйдет.

Мне как отпетой Донне-Анне
Нет никаких до неба дел.
Ведь он в краю обетованном
Наверно, шлялся, как хотел.

Но я вопрусь в него очами,
Ученью чудному внимать.
И так приличными ночами
Я неприлична, Божья мать!


Он снизошел ко мне оттуда,
А я взойду, но не к нему!
Прости, мой черноглазый Будда,
Коль что неправильно пойму.


Лионилла
Я обидела намедни
Грубым словом Лиониллу.
Лионилла - это ведьма.
Лионилла, Лионилла...
Позову, она смеется:
«Ты зачем меня дразнила?»
Что мне делать остается,
Если грустно, Лионилла?
Лионилла - ведьма грусти,
Полуночная подруга.
Сядет рядом - не отпустит.
«Вижу, — скажет, — дело туго!»
Но когда она исчезнет,
Все забудется, что мило.
Грусть уйдет - и нет болезни:
Память - ведьма Лионилла.
Звон с высоких колоколен.
Ты иди, иди к обедне,
Чти святых и будь покоен:
Лионилла - это ведьма.