Сцены из рыцарских времен

День занялся голубой. Колдуном завоняло горелым.
С площади валит народ, экзекуции ход обсуждая.
Рыцарь, отправившись в церкву, съедает Христовое тело.
С кафедры пастор кричит. Громыхает латынь золотая.

Рыцарь из церквы идет. Простолюдинов сводит в поклоне.
Это решпект, несомненно. Он денежку нищим бросает.
Нищие страшную песню поют о турецком полоне.
Муха в ужасном числе им под рубищем тело кусает.

Вроде пора ко двору, но визит неизбежен в цирюльню.
Рыцарю мажет помадой усы куафер расторопный.
Салом воняет помада, но делает облик культурным.
Не в беспардонном Багдаде живем - в просвещенной Европе!

Дамы придворные ходят, любовь обещая очами.
Феодализм развитой!  В будуарах нет смердов противных.
В залу вступает король, осиянный большими лучами.
Смотрит и шумно вздыхает: "Ах! Мало уж вас, паладины".

Что ж тут поделать? Кто умер, кто в Тауэр сел, кто женился,
кто заперся в монастырь, предпочевши духовную пищу,
кто обращает язычников где-то в верховиях Нила...
Скушно и грустно, и некому руку подать, как приспичит.

Вечер. Усталый слуга полирует бархоткою латы.
Лают, туда и сюда пробегая, борзые собаки.
Рыцарь, о чем-то мечтая, сидит на узорных полатях,
пришлых из Ерусалима паломников слушая враки.